Открыл дверь. Ничего не изменилось с того времени. Безмолвная тишина, три неподвижных тела, распахнутая дверь сейфа.
Женщина-врач зашла вслед за мной. Остановилась у входа. Было заметно, что ситуация поразила и ее. Но она не подала виду и приступила к своим делам с профессиональным хладнокровием. Подошла к ближайшему полицейскому, встала рядом с ним, дотронулась до шеи, проверила пульс. Потом наклонилась, посмотрела ему в глаза. Зачем-то дотронулась до его глаза рукой. Нахмурилась, стала выглядеть еще строже. Направилась к другому полицейскому, сидящему за столом, сделала то же самое. Наконец, подошла к последнему, лежащему на полу, наклонилась к нему. Опять те же молчаливые манипуляции. Обернулась ко мне:
- Они все мертвы.
«А я-то не знал!» - подумал я.
- Вы вызвали полицию?
- Конечно.
- Тогда уходим отсюда. Им мы уже не поможем, а здесь только наследим, - сказала она уверенно и спокойно, как будто такие вызовы были у нее не первый раз.
Но я-то видел, что она волнуется. Думаю, если бы я сейчас решился и взял ее за руку, чтобы проверить пульс, то он наверняка был бы учащенным. Лицо у нее порозовело, но от этого стало еще более открытым и симпатичным.
Мы вышли из комнаты. Она присела на корточки у двери, открыла свой оранжевый чемоданчик, достала какие-то бумажки. Уставилась на них. Затем взглянула на меня:
- Дать вам успокоительного?
«Неужели я так плохо выгляжу?»
- Не надо, - сказал я, а про себя подумал: «Наверно, я все-таки выгляжу плохо. Эх, черт побери! Может, все-таки попросить у нее лекарство? На фиг мне строить из себя крутого мужика. Впрочем, и у самого крутого мужика на такой случай есть надежное успокоительное средство. Напьюсь…
…
«Напьюсь…». Да, мне тогда по-настоящему хотелось напиться! Не то, чтобы я привык заливать жизненные трудности алкоголем, совсем нет. Но настроение было отвратительное. Давила на меня эта обстановка. И трое мертвых, и похищенная икона. Хотя я сделал все, что мог? И полицию вызвал, и скорую помощь. Не моя вина, что она уже ничем не могла им помочь. Теперь еще нужно оповестить директора музея…, но, надеюсь, Петрович уже это сделал. Пусть займутся этими неприятными вещами те, кто и должен ими заниматься. Ну, а я тихонько смоюсь и «залью глаза», чтобы они этот злой и жестокий мир не видели!
Женщина-врач тем временем убрала бумаги и стала звонить по телефону. Встала, и, разминаясь, начала расхаживать по коридору вперед и назад.
- Это Ольга, - говорила она. – Ольга Мелешко. Да, я звоню как раз отсюда… Что? Они все мертвы… Да, все трое… Причины я пока не знаю… Сейчас я жду полицию, не могу же я вот так оставить… Скоро освобожусь, полицию уже вызвали… Хорошо.
Пока она так ходила и разговаривала по телефону, я стоял у стены, прикидывая, где бы достать мое «лекарство». У меня на работе алкоголя нет. Я же говорил, что не привык решать сложные вопросы жизни с помощью бутылки. Зато тут недалеко находится магазин «Магнит», можно забежать туда и что-нибудь купить. Или вот еще вариант – Петрович! Наверняка, у него что-то припрятано.
Эти мысли согревали меня надеждой, что все неприятное скоро закончится. Правда, остается икона, точнее – ее отсутствие. Что будем делать с выставкой, если незадолго до открытия исчез главный экспонат? Да, это еще та головная боль... Но я подумал: пусть этой головной болью страдает наш директор, ну а я слиняю и «нажрусь»… Ничего, не уволят! Потом, конечно, придется каяться, извиняться, обещать исправиться… Плевать, здоровье дороже! Покаюсь, а затем начну разгребать то, что на меня навалят. Вот и все!
Тут я услышал приближающиеся к нам шаги и голоса. Судя по звукам, шли и разговаривали двое. Вскоре они появились из-за угла коридора. Одним из них был Петрович, другой – какой-то массивный полицейский. Он шел к нам тяжелым шагом, но довольно быстро. Субтильный Петрович его еле догонял. Доминировал этот полицейский и в разговоре, он что-то постоянно спрашивал. Разговор был сердитый и нервный. Видно было, что Петрович, привыкший за годы службы к армейской дисциплине, уже полностью подчинился этому нахрапистому сотруднику полиции с манерами «начальника». Настолько, что даже оставил свой пост.
Они подошли к нам.
- Это он, - кивнул Петрович в мою сторону. – Он обнаружил.
Полицейский посмотрел на меня.
- Та-а-ак… - протянул он. – Значит, это вы разговаривали со мной? Хорошо…
- Что там произошло? – добавил он, и, не дожидаясь приглашения, распахнул дверь.