— А как насчет их? — спросила Мэгги, указывая на большую яхту примерно в пятистах ярдах от «Мэгстер». Она помахала рукой в ту сторону, но на палубе, похоже, никого не было.
Все утро яхта периодически попадала в поле зрения Тима. Это была моторная девяностофутовая «Оушенфаст-360», с розничной ценой порядка двух с половиной миллионов.
— Тот, кто выкрасил такую красавицу в этот кошмарный зеленый цвет, не заслуживает ланча, — заявил Тим. — Да и потом, у них вполне достаточно денег, чтобы купить себе собственный обед. Давай-ка есть.
Чем они и занялись.
Когда Тим поглотил достаточно, чтобы «Мэгстер» пошла ко дну под одним лишь его весом, Мэгги спросила:
— А как насчет десерта?
— Я — пас, — ответил он. — Во мне ни одного кубического дюйма свободного пространства.
— Жаль. А то я сделала крем-брюле.
— Ну разве что использовать мой аварийный резерв…
Она понимающе подмигнула:
— Если уж это не аварийный случай, то тогда что же?
Мэгги встала и направилась к холодильнику, но тут порыв ветра сорвал с ее головы шляпу.
— Черт! — вскрикнула она, не успев ее перехватить.
— Не расстраивайся, — успокоил жену Тим, провожая взглядом огромный головной убор, плывущий по поверхности воды. — Какой-нибудь грузовой корабль непременно наткнется на нее и отбуксирует обратно к берегу. Или я куплю тебе новую.
— Мне нравится эта.
Он согласился:
— Она и в самом деле была прекрасна. Но, как видишь, она решила пойти собственным путем. И нам лишь остается пожелать ей удачи.
— Тим, она — вон, прямо там.
Мэгги указывала на шляпу, которая была уже почти в тридцати ярдах от них.
Он попытался придать своему лицу выражение полного неверия.
— Ты что, серьезно хочешь, чтобы я полез в воду за какой-то дурацкой шляпой?
— Конечно, хочу. Ну же, Тим, она уплывает.
— Мэгги…
Вообще говоря, если Тиму и правда хотелось выкрутиться из этой ситуации, ему стоило подыскать словечко покрепче. Он посмотрел вверх, на сгущавшиеся тучи, словно в поисках вдохновения.
— Вот-вот пойдет дождь.
Она кивнула:
— Не волнуйся, ты все равно вымокнешь, пока будешь доставать ее. — И добила решающим аргументом: — А наградой за твой подвиг будет моя неумирающая любовь.
— Вообще-то я думал, что она у меня уже есть, — пробурчал он.
Тим знал, что эту битву он проиграл. Он запустил мотор и с неудовольствием отметил какой-то посторонний звук. Про себя Тим решил, что надо будет обязательно проверить двигатель, когда они вернутся на пирс. Он подвел катер на расстояние десяти футов от шляпы и приготовился к прыжку.
— Надень жилет, — остановила его Мэгги.
— Зачем? Ты же знаешь, я плаваю как рыба.
— Тим, пожалуйста, надень.
Вздохнув, он все-таки напялил на себя жилет под неусыпным оком жены.
Вода была обжигающе холодной. Внутренне собравшись, мощными гребками Тим поплыл к шляпе, которую за это время отнесло еще футов на пятнадцать дальше. Вдалеке маячила «Оушенфаст-360», и Тим очень надеялся, что люди на борту яхты его сейчас не видят. Момент был не очень героический.
Когда Тим в конце концов нагнал беглянку, он тут же напялил ее себе на голову, чтобы Мэгги видела, как он выглядит.
— Ну и как я тебе?
Но Мэгги не смотрела на мужа. Она стояла у борта катера.
— Тим! — крикнула она. — Мне кажется, что-то… Что-то не то с мотором!
— ЗАГЛУШИ ЕГО!!! — заорал он изо всех сил.
— Он дымится!
— МЭГГИ! ЗАГ…
Следующим, что увидел Тим, была ослепительно-белая вспышка — настолько быстрая, что она почти не отпечаталась у него в памяти.
А далее — пустота.
ГЛАВА 2
«Пора на юг»
Вот и все, что было в записке. Роджер Блэр даже не успел заметить, кто сунул ему в руку клочок бумаги в тюремной столовой во время обеда. Он обвел взглядом заключенных, склонившихся над мисками за длинным столом. Но, видимо, всем было все равно. Роджера это не удивило — в тюрьме каждый заботится лишь о своей шкуре.
«Пора на юг». Всего три коротких слова, но Роджер сразу понял, что что-то пошло не так. И еще он понял другое: он должен умереть.
Это был приговор — из тех, про которые говорят «окончательный, обжалованию не подлежит». Когда не к кому обратиться за помощью и нет никакой надежды на отсрочку. Пойти к тюремному начальству значило лишь ускорить свою кончину.
Оставалось два вопроса: где и когда. Роджер надеялся, что скоро: дни, проведенные в тюрьме в ожидании смерти, не стоили и гроша. А «как» почти наверняка будет заточкой в спину или удавкой на шею. Остаток дня Роджер тревожно озирался вокруг, ожидая шага с их стороны.