— Мне нужно поговорить с детективом Новаком.
Это было первое, что услышала Синди, когда сняла трубку телефона.
— Мне жаль, но его здесь нет, — ответила она.
— Я должен его увидеть. Это очень срочно. Речь идет о жизни и смерти.
— Кто это? — спросила она.
— Тим Уоллес. Вы можете передать ему сообщение?
Имя повергло Синди в настоящий шок, и ей ни на секунду не пришло в голову насторожиться, откуда Уоллесу известен номер ее телефона.
— Да, могу, — ответила она. Новак должен был прийти с минуты на минуту.
— Пожалуйста, передайте Новаку, что я буду ждать его в Форт-Ли, в кафе «Сквайрз». Пусть сядет за столик у стены, в самом дальнем углу. Я буду там через пять минут после него.
— Он захочет знать, к чему такая срочность.
— Скажите, что у меня есть информация, которая внесет ясность в известное ему дело, и что, когда я сообщу ее, я сдамся властям.
— Я передам все, как вы сказали, но я не знаю, сколько это займет.
— Ничего, я подожду. Он единственный, с кем я готов говорить.
Щелк. Связь оборвалась, но Синди еще долго не могла оторвать взгляд от телефона, пока не услышала, как открывается входная дверь.
Новак вошел в комнату и тут же заметил, как изменилось ее лицо.
— Что случилось?
— Тим Уоллес хочет встретиться с тобой, срочно.
Она передала их разговор со всеми подробностями, какие только могла вспомнить.
— Он говорил, что я должен прийти один? — спросил Новак.
— Нет, но он сказал, что это должен быть непременно ты.
— Ты говорила с этого аппарата? — спросил он, указывая на телефон на столе.
— Да.
— Больше не звони с него и не бери трубку. Пользуйся своим сотовым.
Новак хотел сохранить возможность звонка обратно на тот же номер с помощью функции *69, если возникнет необходимость.
Набрав со своего сотового номер Андерса, он сообщил, что произошло, и уже через три минуты у них был план: расставить полицейских во всех кварталах, примыкающих к кафе «Сквайрз». Еще двое в гражданском будут внутри под видом посетителей. Новак даст Андерсу пятнадцать минут, чтобы тот успел все организовать.
— Ты уверен, что должен туда идти? — спросила Синди, когда он закончил разговор. — Ты ведь сам говорил, что Уоллес — убийца.
— Возможно, — ответил Новак. — В любом случае повсюду будет полиция. Поиграем по его правилам.
Пятнадцать минут ожидания показались Новаку вечностью: в любую секунду Уоллес мог передумать и отменить встречу.
По правде сказать, Новак отнесся к порыву Уоллеса с недоверием. Если Тим действительно хочет сообщить ему какую-то важную информацию, зачем устраивать встречу? Он легко мог устроить все через своего адвоката. Новак даже подумал позвонить Нику Александеру, однако нельзя было исключать вероятность того, что Тим поступает вразрез с собственными интересами, и Новаку не хотелось его в этом разубеждать.
Он поднялся в спальню переодеться. После чего еще раз позвонил Андерсу: убедиться, что все готово. Удостоверившись, что план работает, Новак спустился обратно в комнату.
И тут его что-то насторожило.
— Он говорил, откуда у него твой номер или почему он решил, что я у тебя?
Синди покачала головой:
— Нет.
Мысль, что Уоллесу известно, где живет Синди, пришлась Новаку не по душе.
— Проверь, чтобы все окна и двери были закрыты, — сказал он. — И никому не открывай. Если мне надо будет войти, я сперва позвоню.
— Ты правда думаешь, что он может сюда прийти?
— Нет. Просто подстраховываюсь. На всякий случай.
Она обняла его, и Новак вышел из дома. Он был уже на полпути к машине, когда услышал ее оклик через полуоткрытую дверь.
— Позвони мне сразу, как все закончится.
Он повернулся — сказать, что позвонит сразу, как только сможет, — поэтому пуля и не ударила его в сердце, а вошла под правое плечо. Штатный бронежилет не рассчитан на «пули — убийцы копов», и от удара Новака отбросило на пять футов назад.
Он видел, как взметнула руками Синди, и рванулся к ней. Ему хотелось крикнуть ей, чтобы она спряталась в доме, но звуки почему-то не складывались в слова.
О том, что он стрелял в Новака, Тим узнал от Си-эн-эн. Он как раз смотрел телевизор, когда анонсом срочно прошла новость о том, что Новак был расстрелян перед своим домом и что именно он вел дело об убийстве, главным фигурантом которого считают Тимоти Уоллеса.
Через пять минут о стрельбе уже говорили все. Открытые рассуждения о том, что это дело рук Тима, сменились завуалированными формулировками пресс-секретаря Управления полиции, подтверждавшими, что стрелком был он. О состоянии Новака не сообщалось ничего, кроме того, что пока он жив.