Уверенно мотаю головой из стороны в сторону. Я и обычные-то сигареты в руках не держала, не говоря уже о чём-то запрещённом.
— Пьёшь? — взгляд Тимура падает на бутылку с коктейлем у моих ног.
— Я не пью, — тут же «оправдываюсь». Ощущаю себя первоклашкой на допросе под внимательным взглядом зелёно-карих глаз. У меня ватные ноги и холодеют кончики пальцев.
Я опять разговариваю с Гориным. Я уже сама себя начинаю ощущать его сталкером. За последние несколько дней мы пересекались с ним чаще, чем за весь учебный год. Но я ведь даже не специально!
Снова хмыкнув, Тимур расправляет плечи и делает полшага навстречу ко мне. Сокращает между нами и без того небольшое расстояние.
— Тогда повторяю вопрос. Что ты здесь делаешь? — хрипло спрашивает он, чуть склонившись к моему лицу.
И теперь моего обоняния касается не только запах парфюма Тимура, но и лёгкое алкогольное амбре. Горин если не пьян, то выпивал точно. Его близость ко мне неуютная, мне не по себе и в солнечном сплетении будто бы колючий ком зреет, но и отвести взгляд от его глаз, смотрящих на меня сейчас в упор, не получается. Как и найти в своей голове нормальный ответ на его вопрос. Ведь в данный момент я просто ловлю себя на мысли, что в этом вечернем сумраке радужки Тимура кажутся почти чёрными…
Мы так и стоим какие-то мгновения, зацепившись взглядами, пока позади меня не раздаются омерзительные звуки. И тогда ответ на вопрос Горина приходит сам собой. Ответ беспощадно тупой:
— Я сейчас стою и слушаю, как кого-то тошнит…
Несколько секунд лицо Тимура остается непроницаемым, пока он не переводит свой взгляд мне за спину. Морщится, а потом снова возвращает его ко мне.
— Согласен. Не романтично. Идём.
Моя ладонь вдруг оказывается в горячих и крепких тисках. И я наконец выпадаю из ступора, получая разряд из мурашек по коже. Обомлев, опускаю взгляд. Мои тонкие пальцы уже переплетены с пальцами, украшенными ссадинами и тёмными линиями татуировок. Тимур сжимает мою ладонь в своей. От этой картинки перед глазами у меня сбивается стук сердца. Теперь оно бьётся слишком неровно и громко в груди. Я теряюсь в этой пелене и не успеваю опомниться, а Горин уже бросает кивок той самой компании, что расположилась в другом углу террасы на садовых подушках. Вот значит, откуда здесь сам Тимур…
Раз шаг. Два шаг. И нас уже нет на этой террасе. Мы огибаем дом с другой стороны, выходим на площадку, где припаркованы несколько машин. Одну из них я видела сегодня утром у академии. Это иномарка Горина, и он ведет меня именно к ней.
И только тогда до меня доходит. Моя рука в руке Тимура, и я беспрекословно за ним следую. Что вообще происходит? И какого чёрта я позволяю Горину так бесцеремонно себя вести? Это всё неправильно...
— Тимур. — Вяло дёргаю свою ладонь, хочу освободить пальцы. И пусть по ним так невероятно быстро расползается тепло чужой кожи, что всё сильнее от этого ведёт голову. — Стой.
И Горин останавливается. Оборачивается. А потом ему достаточно одного широкого шага, чтобы оттеснить меня к стене дома. Шершавый кирпич сразу же неприятно врезается в мою спину. Тимур, не церемонясь, придавливает меня к нему. Испуг тут же заменяет всё моё наваждение.
— Ты что делаешь? — резко выдыхаю я, ставя между нами руки. Упираюсь ими в грудь Тимура: каменную и нервно вздымающуюся.
— Хочу расслабиться. С тобой. Пошли в тачку, — шепчет он мне в лицо, а его ладони ложатся на мою талию.
Стискивают её так, что воздуха в моих лёгких становится меньше. Тимур прижимается ко мне. Трётся носом о мои волосы. Теперь я ощущаю яркий и очень резкий запах спиртного, идущий от Тимура. Он бьёт мне в ноздри.
— Пусти, — шепчу я, а у самой голова медленно идёт кругом. Только сама не пойму почему. От страха или от незнакомого мне трепетного ощущения силы, излучаемой Гориным? А она есть. И от неё меня ведёт...
— Игра в недотрогу? — фыркает Тимур мне в волосы. Его пьяное дыхание касается места за моим ухом и расплывается там мурашками.
— Я не играю, — сдавленно дышу. Пытаюсь напрячь каждую мышцу, чтобы оттолкнуть от себя пьяного Тимура.
Но лишь ощущаю шершавый кирпич, колющийся через ткань худи, и чувствую, как сильнее напрягается тело Тимура.
— Тогда зачем ты здесь? — чуть ли не рычит он. — Давай только без всей этой ненужной требухи. Мы бы могли с тобой пару раз встретиться, попить кофе после пар и мило поесть попкорн на заднем ряду в кино, но всё равно всё придёт к этому моменту. Ты и я — один на один. Так зачем откладывать на потом то, что можно сделать сейчас? Идём ко мне в машину, — ладонь Тимура ловко ныряет под мою футболку.
Лёгкое касание пальцем моей голой кожи на пояснице, и меня пробивает ток. В глазах темнеет, но я одним вдохом набираю воздух в лёгкие и толкаю Горина в грудь кулаками.