Кэтлин сочувственно пожала Блейзу руку. Они прошли молча еще два квартала и оказались на берегу. Луна висела над океаном. Кэтлин задохнулась от холодного великолепия этого зрелища.
— Мне все еще не хватает его, — со вздохом сказал Блейз. — Дар учил меня понимать то, что называют предварительной работой. Важно обеспечить безопасность при выполнении даже самого простого трюка. Он всегда говорил, что надо исключать случайности. Но и в жизни все случайно. Невозможно застраховать себя от всего.
— Послушайте, — воодушевленно заговорила Кэтлин, — вы стольким искалеченным подарили надежду!
Блейз посмотрел на звезды и вздохнул.
— А у вас есть помощник, агент? — вдруг спросила она.
— Я спихнул всю бумажную работу на Рэндала, моего брата. Вначале он возражал, но сейчас, наверное, ему это даже нравится.
— Он ваш единственный брат?
— Да.
— Хорошо, когда бизнес семейный.
— У нас совсем не такие отношения, как у вас со Стивом. Мы, скорее, только терпим друг друга или что-то вроде этого.
Кэтлин почувствовала, как Блейз напрягся, и подумала, что, возможно, ступила на скользкую почву.
— Он женат?
— Да. Он женат. В этом смысле у него все в порядке.
Они подошли к воде. Блейз нагнулся и поднял пригоршню плоских камешков. Кэтлин с восторгом смотрела, как он пускает их по поверхности воды.
Она присела и сунула руку в песок, еще теплый после жаркого дня.
— Вы много времени проводите вместе?
— С кем? — спросил Блейз.
— Со своим братом и его женой.
— Нет. Не очень.
Она услышала — или ей показалось — боль в его голосе.
— Мой бывший муж так и не женился снова, — разоткровенничалась Кэтлин. — Когда-то он был директором школы, где я начала преподавать.
Блейз прищурившись смотрел на нее.
— Поэтому вы решили сменить профессию?
Кэтлин кивнула.
— Тогда кое-что становится понятным, — задумчиво сказал Блейз и запустил камешек далеко в океан; он летел над водой и только потом, спустя, как показалось Кэтлин, целую вечность, раздался легкий, еле слышный всплеск.
— Что, например?
— Ваше стремление к успеху. Чтобы весь мир увидел, какая вы на самом деле.
— Иметь амбиции не так уж плохо, — сказала она защищаясь.
— Слишком большие амбиции могут мешать, — возразил Блейз. — Я это хорошо знаю.
Кэтлин наморщила лоб:
— Вот как! Думаете, поэтому с вами случилась беда?
— Пожалуй, можно и так сказать.
Кейт поняла, что Блейз не хотел развивать эту тему.
— Кого еще вы намерены подключить к делу? — спросил он.
— Джоанну, — ответила Кэтлин. — Лучшую подругу, мать моего крестника. Она работает агентом у художников. Предложит своим клиентам дать кое-что из своих работ на благотворительный аукцион. Если правильно организовать рекламу, мы сможем собрать приличную сумму. Потом потребуем от властей найти остальное.
— Не верю я в помощь чиновников, — задумчиво произнес Блейз. — Но с рекламой помогу.
— Вы с Майком поможете. Он непременный участник. Без него не получится.
Внезапно Кейт захотелось запрыгать от избытка воодушевления. Появилась уверенность, что все будет хорошо. Она бросилась к Блейзу на шею, обнимая его:
— Все будет прекрасно!
Он обнял ее. Ему хотелось, чтобы все получилось именно так, как она мечтала.
Блейз потерся подбородком о макушку Кэтлин. Так приятно было держать ее в своих объятиях! Но что будет дальше?
Виновато кашлянув, Блейз опустил руки и отступил на шаг:
— Нам пора возвращаться.
— Пожалуй.
Кейт отвернулась, но Блейз успел заметить, как дрогнул ее голос.
Кэтлин почувствовала ночную прохладу. Ей не хватало тепла его рук, но она ни за что на свете не призналась бы в этом. Она обхватила себя руками, и они пошли к дому. Молча.
В дверь спальни тихонько постучали. Кейт быстро надела халат и пошла открывать.
— Я не могу уснуть, — извиняющимся тоном сообщил Блейз. На нем были джинсы и не застегнутая рубашка. Создавалось впечатление, что он в спешке натянул их, чтобы пойти к ней. — Мне стало любопытно, нет ли у тебя уже каких-то предварительных планов относительно аукциона. Может, ты уже что-то прикинула на бумаге. Я хотел бы взглянуть.
— Конечно, — сказала она, отходя в сторону. — Сейчас найду.
Кейт подошла к столу. Блейз не сводил с нее глаз. И это усиливало ее нервозность. Она слишком остро ощущала: ночь, распахнутая постель…
Наконец она повернулась к нему лицом:
— Увы. Должно быть, черновики внизу. Я могу…