— Я теперь понял, Соболева, почему ты себе позволяешь не ходить на занятия. Тебе они просто не нужны, — деловито заявил Ариевский, обращая свой свирепый вид на меня.
— С чего это ты взял?
— Так, наблюдения, — протянул мужчина. — Один на лексусе последней модели забирает, а другой привозит на Land Rover, стоимостью, как две квартиры в городе. Нормально так себе устроилась.
— Ты завидуешь? — Только и смогла ответить, не скрывая широкой улыбки.
— Чему завидовать? — Удивился автоинструктор.
— Тому, что у тебя нет ни лексуса, ни Land Rover, — я потянулась к рычагу под сиденьем и подвинулась вперед.
Левой ногой выжала сцепление, а запястья положила на самый верхний край руля. Порядок. Движения не скованные, спина плотно прижата к спинке сиденья.
— Машины — всего лишь кусок железа, а дорогие машины — всего лишь понты.
— Ага, — подтвердила я. — Я готова, можно заводить мотор?
— Соболева, заводят мужчин или собак, а мотор — запускают. Давай, запускай, — очередное нравоучение автоинструктора я пропустила мимо ушей и провернула ключ зажигания.
Включила первую передачу вместе с выжатым сцеплением и добавила немного газа, как учил Тимур. Машина плавно тронулась вперед.
— Вторая, — приказным тоном произнес инструктор. Я повторила уже знакомую комбинацию: сцепление, передача, сцепление, газ.
— Не бросай сцепление, — рявкнул Ариевский и я чуть не подпрыгнула на сиденье от высоких нот в его голосе.
— Я не бросала, — попыталась оправдаться, но тщетно.
— Я видел. Соболева, я что, попугай сто раз повторять? Сцепление никогда резко не бросать! Плавно, очень плавно его отпускаешь.
— Тимур, мне просто не удобно в этой обуви. Стараюсь, как могу.
— Мне, что снять свои кеды и дать тебе, чтобы было удобно? — Мужской хохот разнесся по салону авто, заставляя меня покрыться багровым румянцем от стыда.
— Не смешно, — ответила я, обиженно поджав губы.
Целых сорок пять минут я слушала его очередные нравоучения. То я руль неправильно держу, то сцепление бросаю, то путаю передачу, то резко нажимаю на тормоз, то дворники включаю на поворотах. В общем, мои уши пылали огнем от дикого раскатистого гула, иначе я не могла назвать вопли автоинструктора.
Уже в самом конце занятия, Ариевский с серьезным видом на лице заявил:
— Ты необучаемая, Соболева! Тебе никогда не стать нормальным водителем!
Нежданная обида нахлынула на меня мощной волной.
— На себя посмотри! — Огрызнулась я. — Тебе нервы нужно лечить. Псих! — Я выскочила из машины, даже не попрощавшись.
Тимур, резко открыв дверь, вышел вслед за мной. Остановился на пугающе близком расстоянии, и окинул пронзительным взглядом серых глаз. Мне казалось, что та ярость, которую он скрывал в себе, в любой момент вырвется наружу и то, что было раньше, покажется мне цветочками.
— Соболева, никогда не смей перечить мне! Никогда не смей оскорблять! Никогда не хлопай дверью в моей машине! Я твой автоинструктор, и славу богу, что только автоинструктор, будь твоим мужем — закопал бы в день свадьбы! — Откровенно высказавшись, инструктор ушел, выплеснув на меня ведро дерьма, по-другому я не могла назвать словесный понос Ариевского.
Нервно затянулась сигаретой. Слезы пытались собраться в уголках глаз, но я их тщательно сдерживала, лишь иногда шмыгая носом. Замерзшими пальцами набрала номер такси и стала ждать машину. На телефон пришло смс. Я в спешке прочитала его и заметно приободрилась, отвечая на сообщение «Да». Любимые подруги предложили отдохнуть этим вечером, и я согласилась.
***
В клубе было достаточно шумно. Мы с девчонками без проблем прошли фейсконтроль и, полные решимости оторваться сегодня вечером, ворвались в самый центр танцпола. Светящиеся огоньки мелькали по всему периметру зала, окуная в магию музыки. Я ритмично двигала бедрами, полностью абстрагируясь от действительности. Через полчаса, уже заметно уставшая, решила отдохнуть и выпить какой-нибудь коктейль. Пока бармен готовил напиток, я задумчиво восседала на барном стуле, не обращая внимания на других посетителей.
— Не думал, Соболева, что встречу тебя здесь, — раздался знакомый голос с хрипотцой, и я едва не упала со стула, увидев его.
Крепкие плечи были широко раскинуты в стороны. Плотная джинсовая ткань облегала мужскую грудь, подчеркивая стальные мышцы. Рукава закатаны до локтя, завершая образ брутального мужчины.
— Ты? — мои брови поползли вверх, и я уже собиралась уйти, как он схватил меня за запястье.
— Сядь. Останься.