— Привет, — протянул он, широко улыбаясь. Взглядом с головы до ног окинул, делая про себя какие-то отметки, видимо.
Я только головой в ответ кивнуть смогла — настолько остолбенела от внезапного прихода Вольского. Вольский, в свою очередь, выглядел неплохо. Можно даже сказать, хорошо. Одетый со вкусом, как и прежде. Лицо гладко выбритое, чистые волосы, бодрячком одним словом. В то время, как я, ощущала себя разбитым корытом из сказки А. Пушкина "О рыбаке и рыбке".
— А мы с мамой в супермаркете Тимурчика встретили. Он нас домой подвёз, — как-то радостно заявила сестрица, нарушая затянувшееся молчание.
Я настолько была поражена появлению Вольского в своём доме, что даже не обратила внимание на уменьшительно ласкательное "Тимурчик", что вырвалось изо рта семнадцатилетней девицы. То, что Дашке пришелся по вкусу Тим, я не сомневалась. Но в глубине души искренне надеялась, что зерно симпатии не прорастает во что-то большее. Всё-таки Вольский был почти в два раза старше сестры и, к тому же, имел со мной достаточно близкие отношения. А это никуда не годилось, совсем не годилось.
— Тимур, ты будешь кофе? — На арену мама вышла. Заботой решила окружить почтительного гостя.
Я даже не удивилась, что мама к Вольскому на "ты" обратилась. Видимо, в этом доме Тимурчик в любимчиках ходил, кроме меня, естественно. И когда он успел стать таким близким моей семье? Кажется, я вообще была здесь лишней, поскольку Тимур любезно принял приглашение, а Дашка даже торжественно его курточку взяла и в шкаф повесила.
— Алеся, а ты будешь кофе? — Наконец-то мама обо мне вспомнила, а я-то думала, что она дочь на зятя несостоявшегося променяла. Махнулась, так сказать, не глядя.
— Буду, — буркнула себе под нос, но Дашка услышала, от того и не упустила возможности очередную колкость бросить.
— Будет она. Видимо ночью совсем не спала. Посмотри, мам, на её вид помятый, как и платье. Кстати, Леська, где ты его порвать умудрилась? — бесцеремонно протянула сестрица, широко улыбаясь.
Щёки алым румянцем покрылись, когда Тим решил пронзительным взглядом в мои глаза посмотреть. Увидел что-то, видимо, от того и желваки на лице заиграли. Догадался, что ли, где я платье умудрилась помять и порвать? А с другой стороны, плевать мне было на Вольского и на всякие его там взгляды. Тот последний разговор, когда меня возвели в ранг "холодной королевы", все точки над "и" расставил.
Поэтому я со спокойной душой повернулась в сторону сдружившейся троицы и с самой ироничной ухмылкой на лице протянула:
— Не спала, представляешь? Только тебе, Дашка, ещё дорасти надо, чтобы по ночам не спать и приходить в платье помятом на следующий день. Завидуй молча.
Опешили мои дорогие. Все до одного рот открыли от неожиданности. Да я сама не ожидала подобной дерзости. Но, честно признаться, совесть не проснулась, а наоборот. Внутренний голос ликовал, аплодируя стоя. Будет урок малолетке, как остроумием блистать. Это же Дашка перед Вольским выпендривалась. Думала в грязи меня искупать, как обычно. Глупая и маленькая совсем. Не понимала, что Тимуру до неё абсолютно никакого дела не было.
— Девочки, не ссорьтесь, — мама первая в чувства пришла. На стол три чашки кофе поставила, а сама, сославшись на занятость, к печке юркнула.
— Я курить, — демонстративно взяла чашку и направилась в коридор.
— Леся, хватит! — Окликнула мама. — Ты же будущая мать, куда ты куришь?
Тут Вольскому как-то плохо стало от последней фразы. Позеленел будто. Глазами зыркнул по сторонам, а затем на меня уставился:
— Ты беременная? — Протянул Тим.
Громко в голос рассмеялась, сотрясая плечи. Беременная? Тим действительно мог подумать такое! Вроде бы взрослый мальчик, а в чудеса верит.
Дружная тройка в немом вопросе уставилась на меня. Кажется, даже мама на минуту призадумалась из-за странной реакции Вольского на обычные нравоучения. Мама в голове что-то прокрутила, от того на лице струна печали отозвалась. Нравился ей Тимурчик. Еще тогда это поняла в больнице, когда мужики в палате сцепились, как подростки просто. Возможно, в другой жизни все могло быть иначе, не встреть я Ариевского. Но я его встретила по велению судьбы, и с этим уже никто ничего не мог поделать.
— Леся, отвечай, когда тебя спрашивают, — мама тону строгости придала, скрестив руки на груди для большей убедительности.
— Не беременная я, с чего вы взяли этот бред? — В пору было всем средний палец показать, но это больше было характерно для Дашки. Мне же оставалось пожать плечами и молчать, прикусив язык.