— Я слушаю.
— Что делать? Полагаю, с этой минуты командование лучше осуществлять вам.
— Первым делом — не паниковать, — спокойствие майора начало передаваться даже свайгам. — Водолазам поставить перепонки — они по идее выстрел из бласта держат — и быть внимательнее. Не лезть на рожон. Возвращаться по пеленгам. Капсуле также поставить камуфляж и быть в любой момент готовой к старту.
— Корабли аборигенов взяли курс на капсулу, — доложил наблюдатель.
— Надеюсь, погружаться они не в состоянии, — проворчал Вася Шулейко, зыркая на экраны.
— Зря надеешься. — Наблюдатель ничем не мог успокоить. — Вижу два подводных корабля. Идут сюда же.
Капсула, ведомая хитроумными азанни, совершила ряд сложных эволюций. Но аборигенов провести не удалось, они практически сразу же подкорректировали курс.
— Дьявол! — в сердцах выругался Саня. — Мы не можем всплыть, не подобрав водолазов!
— Мы на подходе, — невозмутимо сообщил Эберхартер. — Покрутитесь еще минут десять и с кораблями мы разберемся.
Наблюдатель не замедлил вывести зенитное сканирование на обзорник; искатели с немалым облегчением увидели четверку боевых атмосферных кораблей-штурмовиков, с одинаковым успехом способных сражаться в атмосферах любой плотности. Бывают ведь планеты с атмосферами плотнее воды.
Вскоре вернулся первый водолаз; выглядел он испуганным, гребень прижат. На боку, как раз под левой рукой, застывал ком лечебного коллоида — значит, свайга ранили под водой.
— Кто это был? — немедленно принялся выдавливать информацию Саня.
Раненый свайг, по-прежнему прижимая гребень, ответил:
— Аборигены в костюмах для подводного плавания. Вооружены гарпунными метателями. В меня попали. Да Нуш тоже ранен, его, по-моему, унесли бурильщики, но я не уверен, нас как раз разделили, пришлось рассеиваться.
— Дьявол, — снова пробормотал Саня. — Ну где ж ты, майор?
Словно услышав его, штурмовики вывалились в небо над кораблями аборигенов, построились ромбом, зашли на цели и дали первый залп.
Эберхартер не собирался быть гуманным или справедливым. Он собирался спасти разведгруппу. Любой ценой и за максимально короткое время.
Атака штурмовиков была ужасна, даже с точки зрения повидавшего боев Сани Веселова. Величавые морские суда серо-стального цвета вдруг вспухали где-то под надстройками черно-алыми дымными клубами, некоторое время были даже видны хаотично и беспокойно мечущиеся по палубам и трапам моряки. А потом корабли просто разваливались на части и шли ко дну. В считанные минуты группа прикрытия потопила все суда аборигенов — все до единого. Для этого асам-азанни и канонирам Эберхартера понадобилось всего два захода. Потом четверка штурмовиков ушла под воду. Тут все разворачивалось несколько медленнее, нежели наверху, хотя крупных целей под поверхностью океана обнаружилось всего две. Строй при атаке азанни-пилоты изменили; канонирам же было все равно, в кого и из какого строя стрелять.
Подводным судам повезло еще меньше, чем их собратьям на поверхности.
Выстрелы штурмовиков сопровождались белесыми шлейфами, взрывы были темно-багровыми и распад корпуса на отдельные части следовал почти мгновенно за первым же взрывом, так что последующие попадания терзали уже не целый корабль, а отдельные обломки. Вряд ли там кто-либо выжил. Кроме того, взрывная волна умертвила и вражеских водолазов-одиночек — они всплывали на поверхность безжизненными комками кровоточащей плоти вперемежку с пластиком и резиной. Всплыли и свайги, но эти хотя бы находились под защитой пустотных комплектов, в пузыре незримой, но несокрушимой силовой перепонки.
Капсула подобрала свайгов минут за десять. Один водолаз был мертв. Остальные пребывали в разных степенях оглушения: по-видимому, аборигены пытались захватить их живьем, но не успели.
— Капсула! Как там вы? — возник на связи Эберхартер.
— Подобрали всех, — мрачно отозвался Саня. — Есть один труп.
— Поднимайтесь на орбиту, — посоветовал майор.
Можно подумать, что у Сани имелась какая-нибудь альтернатива!
«Как все бездарно! — подумал он. — Бездарно и тупо. Почему Абсолют велел оставить штурмовики в стратосфере? Чтобы не привлекать лишнего внимания? Нечего сказать, не привлекли… Но реакция аборигенов по всем раскладам невероятно быстра! Как они, черт возьми, вычислили нас? Где хваленый камуфляж? Где поглотители излучений? Бардак… Везде бардак!!!»
В принципе Саня подозревал, что его как старшего выдернут, что называется, на ковер и состоится подробный и вряд ли приятный разбор полетов. То бишь последнего рейда. Поэтому вызову в пресловутую хозчасть ничуть не удивился.
Однако действительность превзошла все мыслимые и немыслимые ожидания.
Впрочем, началось все достаточно буднично: в каюту постучался один из лбов Абсолюта и негромко сообщил, что Саню ждут на совещании.
К тому, что Абсолют и его развеселая компания игнорируют внутреннюю связь и предпочитают обмениваться информацией через вестовых, Саня уже привык, хотя и считал это морально — блажью, а по содержанию — пережитком каменного века. Но Саниного мнения никто не спрашивал, приходилось мириться.
— Иду, — буркнул Саня и потянулся за комбинезоном. Вестовой тактично слинял за дверь и принялся ждать в коридоре.
Миновав все препоны перед хозчастью, в число которых теперь входил и вооруженный пост, Саня вслед за вестовым вошел в зал совещаний.
И оторопел. Помимо Абсолюта в зале собралось очень много народу, весьма разношерстного. Десятка два людей, трое азанни, четверо свайгов и парочка цоофт, в одном из которых Саня узнал начальника исследовательской базы Онзулиламая.
Долго торчать в дверях Сане не дали, подтолкнули в спину к свободному креслу за громадным столом, который людям показался бы, пожалуй, низковатым.
— Добрый день, — поздоровался Саня на интере.
Ему никто не ответил. В зале продолжала висеть гнетущая тишина. Саня сел, недоверчиво зыркая направо-налево.
Теперь он заметил, что в сторонке пристроилось несколько а'йешей, незамеченных ранее.
— Добрый день, Александр, — сказал вдруг один из людей, сухопарый лысый старик в старомодных очках. Очки были без диоптрий, просто затененные. — Коллеги, это он. Бригадир искателей, руководитель разведработ на Тахире. Человек, обнаруживший генератор нуль-коридора и независимо предсказавший местонахождение захоронения.
Саня почувствовал себя лабораторным образцом под пристальным взглядом исследователя-исполина. Это было неприятно и тягостно. Но уж лучше окуляр микроскопа, нежели скальпель, попытался успокоить себя Саня.
Нужно было что-то сделать. Как-то отреагировать на представление очкастого. Поэтому Саня привстал и кивнул головой — ничего умнее придумать не удалось.
— Скажите, Александр, — продолжал тем временем очкастый, — вы не чувствуете в себе каких-либо изменений? За последний год?
— Изменений? — тупо переспросил Саня и покраснел от досады на собственную недогадливость и скудоумие. Ведь намекает же очкастый на что-то, однозначно намекает. Но на что?
— Бригадиром вот недавно сделали, — пробормотал он через несколько секунд. — Не понимаю почему.
— Не понимаете?
— Не понимаю, — беспомощно признался Саня под прицелом десятков обращенных к нему взглядов.
— Мы теряем время, коллеги, — пробасил самый крупный из свайгов, одновременно разворачивая потрясающе красивый гребень на голове. — Предлагаю рассказать ему.
— Поддерживаю, — скрипнул цоофт Онзулиламай, начальник базы.
— Мы тоже за то, чтобы рассказать, — подал голос предводитель азанни.
А'йеши почему-то отмолчались.
— Ну, что ж… — вздохнул очкастый. — Алексис, прошу вас.
Человек рядом с очкастым встрепенулся, погладил браслет на руке, словно освежал в памяти какие-то документы, и попытался встать.
— Можно сидя, — сказал очкастый. — К чему официоз?
Саня заметил, что у него за ухом имеется не то нейродатчик, не то универсальный разъем. Дорогая штука, тонкая. Мало кто может себе позволить подобное. Саня пока не мог.