По окну ползла гусеница, проворно пролезая под покорёженным чем-то дворником. Резина истерично моталась и тёрла старое стекло, но упёртое насекомое оставалось на своём месте, лениво перебирая лапками.
–Шеф? Шеф!
Я очнулся.
–А?
–Приехали, шеф.
Полноватый водитель в серой майке и густой щетине пошкрёб щёку.
–Куда выгружать? За погрузку берётся отдельная плата.
–Выгружать? Нет, не надо, спасибо. Подождите тут.
Я вылез из кабины грузовика и спрыгнул на землю. Солнце ярко грело, сегодня я надел светлую шляпу соломенного цвета с подогнутыми краями.
–Начальник!
Ко мне подбежал Ванька.
–Скажи старшим: привезли мебель. Надо разгрузить, хорошо?
Мальчишка посмотрел на грузовик, затем на меня, кивнул и побежал обратно. Через полминуты из-за ворот вышел Пётр в сопровождении двух рабочих, кивнул им на машину, а сам подошёл ко мне.
–Начальник?
У всех вместо тысячи слов. Я хлопнул и потёр ладонями. Настроение у меня было приподнятое.
–Спешу поздравить вас с окончанием строительства. Мы наконец-то это сделали.
Пётр посмотрел на меня пристальным, подозрительным взглядом, затем мотнул головой и кивнул. Сделав вид, что не насторожен таким неопределенным поведением, я прошёл за строителем в Акассею.
Туристическое пристанище исчезло с первого этажа. Вместо спальных мешков и матрацев в холле стояли большие обитые кожей светлые диваны, а в центре – низенький стеклянный стол на позолоченных ножках. По углам в горшках раскинулись декоративные деревья. Среди всего этого великолепия ходила уборщица со шваброй в руках. Мы стали подниматься по лестнице.
-Ну, начальник, наша работа сделана. Принимай. Правда, неплохо было бы поблагодарить чем-то посущественнее.
Мы вышли на лестничный пролёт между вторым и третьим этажами.
–Я уже удостоверился в том, что зарплату вы получите. В бухгалтерии вас уже ждут.
Пётр вновь бросил на меня внимательный взгляд. Я сделал невозмутимый вид и усердно осматривался вокруг, оценивая интерьер, продуманный десятками бессонных ночей в желании довести его до настоящего совершенства. Алекс внутри ликовал, мой маленький ненасытный перфекционист-архитектор, впервые создавший что-то стоящее. На эти несколько мгновений я совершенно забыл про все переживания и проблемы, настигнувшие меня за последнее время. Вот он я, и я поднимался по лестнице, я шёл по полу огромного, важнейшего здания во всём мире, и вовсе не потому, что оно предназначалось для проведения каких-то важных переговоров. Вовсе не потому, что на её территории неизменно царило равенство для всех живых и существующих особей. Это здание было особенным потому, что его построил я. Какой-то никчёмный, незначительный, глупый мальчишка, которому все указывают, что ему надо делать. Сентиментальный ботаник, не способный постоять за себя, перебегающий в кровать младшей сестры после страшного сна и избегающий столкновений с задирами-одноклассниками, – какое-то мелкое существо, создал что-то своё. Акассея – всё, что у меня теперь было.
Ты бы её видела, как бы я хотел, чтобы ты была здесь.
У меня на глаза навернулись слёзы. От стыда щёки сразу вспыхнули, и я поспешно сделал вид, будто просто неудачно зевнул. Работники уже становили последние столы на верхнем этаже. Пётр остановился посредине зала. Он вновь смотрел на меня, чего-то ожидая.
–Вы выполнили прекрасную работу,– сказал я ему, стараясь не терять лица и выглядеть как можно солиднее.
–Не хотите ли спуститься в подвал?– Неожиданно спросил старший строитель. Вот где у нас собака зарыта. Что-то подсказывает мне, что скоро где-то тут будет зарыт и самовольный любопытный инженер. Главное – оставаться невозмутимым.
–Что-то не так с подвалом?– Спросил я.
Петр вновь смерил меня странным взглядом. У меня возникло ощущение, что меня собираются замуровать в этом подвале. Строитель почесал нос.
–Начальник, есть разговор.
Мы отошли в сторону.
–Вы знаете, о чем я хочу поговорить. Время истекло, я жду результатов.
Я засунул руки в карманы.
–Извините, Петр, но это больше не ваша проблема.
Включаем режим строгого начальника. Строитель подошел ближе – теперь он возвышался надо мной, как скала.
–Знаешь, кому в первую очередь попадет, если эту чертову штуковину обнаружат? Так что это в первую очередь моя проблема.
–Я пока ещё ваш непосредственный начальник. И я не припомню, чтобы я разрешал вам обращаться ко мне на "ты".