- Ирочка, – отдавая журнал назначений, окликнула она, – Зайди к Светлову, пока он у себя.
Девушка подавила судорожный вздох и, провожаемая сочувственными взглядами Любы и Насти, направилась к выходу. Но у самой двери вдруг остановилась.
- Елена Васильевна, он сейчас очень злой?..
Титова удивлённо посмотрела на неё поверх очков. Похоже, ещё не была в курсе событий.
- Злой? С чего ты взяла?! Обычный, такой же, как всегда!..
Ответ не показался утешительным. Ира действительно испытывала страх. Даже не из-за неизбежного нагоняя. Страшно было разочароваться в нём.
В душе она давно перестала надеяться на какую-либо взаимность: слишком большой казалась разница… Во всём: в возрасте, в положении. Его вступление на должность сделали эту разницу ещё ощутимей. Она уже не позволяла себе кокетничать с ним, как это бывало раньше, хотя сам он совсем не изменился: такой же спокойный, внимательный, без тени высокомерия… и такой же красивый.
- У вас всё?.. – с нескрываемой неприязнью Светлов рассматривал лицо посетителя и, не дождавшись ответа, несколько презрительным жестом указал на дверь, – … Вы можете идти!
- Я надеюсь, администрация больницы разберётся в этом инциденте?.. – надменно так, не по возрасту борзо.
Сергей резко поднялся из-за стола, в три шага пересёк кабинет и, распахнув дверь, раздражённо повторил:
- Возвращайтесь к себе в палату и не мешаете мне работать!
Парень с наглой улыбкой прошествовал мимо. Наглый, щенок, черт возьми, самоуверенный! Таких сынков власть имущих господ сразу на место ставить надо, чтоб не повадно им было мнимой неприкосновенностью своей, словно лозунгом размахивать.
Ира сделала глубокий вдох, досчитала до десяти и постучала в дверь.
- Вызывали? – она остановилась на пороге. Как всегда уверенна и ослепительно красива. На мгновенье даже успел пожалеть о том, что надумал обратиться именно к ней.
- Да, заходи, – жестом предложил присесть. Интуитивно уловил напряжение, старательно скрываемое под маской спокойствия. Такая выдержка невольно восхищала. И хоть позвал он её совсем по другому поводу, поступившая жалоба обязывала прояснить ситуацию. Решил начать без предисловий.
- Ира, мне хотелось бы знать, что вы вчера не поделили с господином Астаховым из четыреста восьмой?
- Он сволочь!
- Допустим, и всё-таки?..
- Я не хочу отвечать на этот вопрос! – гордо вскинув голову, положила заявление на стол, – И извиняться не буду ни перед кем!
- …Понятно, – задержавшись взглядом на ее запястьях, кивнул Сергей, после чего пробежал глазами лежавший перед ним лист, – Вот, значит, как! Могу я узнать причину?
Она не ответила. Шгнув к ней, взял за руку и силой заставил повернуть кисть. На коже, до самого локтя пестрели фиолетовые кляксы синяков, оставленные грубой пятернёй.
– В этом?..
Ира отвела в сторону глаза полные слёз.
- Я увольняюсь по собственному желанию!..
- Здесь я увольняю! Ясно?.. Вот и хорошо! – не дав ей возразить, отрезал он. Внернулся к столу и, скомкав заявление, зашвырнул его в корзину, – Иди работай... и постарайся выкинуть всё из головы!..
Не проронив ни слова, девушка вышла.
Оставшись один, заварил крепкий кофе. Бессонная ночь нещадно давала о себе знать. Хорошо хоть плановых операций нет. На столе среди бумаг пестрел глянцевой обложкой журнал молодёжной моды “ELDress”, который купил по пути на работу, в надежде почерпнуть оттуда что-нибудь полезное. Только листать его настроения уже не было. Сергей невесело усмехнулся: видно и в самом деле, дальше зоопарка дело не двинется.
Представив себе процесс предстоящего шопинга, в который раз пришёл в ужас. Наверно, поэтому и надумал обратиться к Ире: воззвать, как говорится, к помощи профессионала. Всегда ухоженная, стильная, она наверняка знает в этом толк! И отказалась бы вряд ли… Да только пошло всё как-то наперекосяк, будь он неладен, этот папенькин сынок!..
Допив кофе, взял мобильник и набрал Артемьеву.
- Михалыч, зайди ко мне… И историю Астахова захвати.
В трубке послышалось жующее «угу».
Антон пришёл через пару минут. Развалившись в кресле, проглядел лежавшую на столе прессу.
- Я смотрю, ты решил погрузиться в мир гламура! Откуда журнальчик-то?
Сергей не ответил. Стоя у окна, он просматривал исписанную неразборчивым почерком больничную карту7. Негодование росло с каждой перевёрнутой страницей.
- Хорошо этот гадёныш устроился, как я погляжу! Где томография? МРТ где?
- Всё будет! – торопливо заверил Антон.
- Что будет? Липа?!
Артемьев только руками развёл.
- Ты прекрасно знаешь, чей это сын!..
- Да мне плевать! Хоть самого принца Уэльского! – взорвался Светлов, – А унижать моих людей на их рабочем месте я не позволю никому!
Антон нервно побарабанил пальцами по столу. Он что-то слышал о вечернем инциденте, так – поверхностно, не вдаваясь в детали.
- И что предлагаешь?
- Выписывай, – коротко ответил Сергей.
- Его папаша сейчас всех на уши поднимет!..
- Выписывай, я сказал!
Поняв, что любой аргумент будет отметён, Артемьев медленно и глубоко вздохнул.
- И с каким заключением?
- Здоров.
- Что-о-о?!
- Здоров! – бросив на стол медкарту, повторил Светлов.
Антон заёрзал на месте.
- Ну не горячись, Серёг… Может, хотя бы за нарушение больничного режима?
Желая побыстрей закрыть тему, Светлов махнул рукой.
- Пиши что хочешь! Можешь даже в клинику пластической хирургии направление настрочить: сейчас ему там самое место… Только, чтоб в отделении я его больше не видел!
Он заканчивал обход, когда на посту сообщили, что его ждет посетитель.
Предчувствия не обманули: в фойе перед ним предстал ни кто иной, как подполковник Астахов, собственной персоной. Поздоровавшись, Светлов
пригласил его в кабинет. Уверенным шагом человека, привыкшего везде ощущать себя хозяином, тот прошёл вслед за ним.
- Нехорошо как-то, Сергей Саныч, получается… пациентов из больницы выгонять! – без предисловий начал он.
- Так как речь идёт о вашем сыне, могу вас успокоить – в стационарном режиме он не нуждается. – Четко и ясно, а главное невозмутимо: не хватало еще перед погонами расшаркиваться!
- Ещё как нуждается, – вкрадчиво заверил Астахов, – …Так сказать, в силу сложившихся обстоятельств!..
- И вы, посредством больницы, решили как-то повлиять на эти ваши обстоятельства? – холодно осведомился Сергей.
- Предположим, не только посредством больницы, но и за счёт посильных материальных вложений. – Пошарив во внутреннем кармане, Астахов вытащил конверт и положил его на стол. На лице Светлова не дрогнул ни один мускул.
- Уберите! Или я вызову охрану! – сурово предупредил он.
Подполковник поморщился, словно от боли, но быстро взял себя в руки и, забрав конверт, спрятал обратно.
- Зря ты, док, ох, зря!.. Я ведь от чистого сердца!..– и, неожиданно подорвавшись с кресла, наклонился к сидящему напротив Сергею, – Ну пошалил пацан, с кем не бывает!.. Молодой, кровь горячая!..
- Значит понятие элементарной нравственности уже не в счёт?
Астахов натянуто рассмеялся.
- Нравственность? Какая чёрту нравственность! Не видел я фифы той, да и видеть не хочу: наверняка типичная вертихвостка!.. Но не о ней сейчас речь… Ну не хочет парень в армию идти, что ты с ним сделаешь?! Мне три года его побегушек по за глаза хватило. Отец я ему, в конце–концов, или кто?.. – он смолк, переводя дух. Вытер платком выступившую на лбу испарину. – …Тут какие-то две комиссии осталось – и всё! Нет же, теперь ты палки в колёса вставляешь!..
С трудом задавив в себе вскипающую ярость, Сергей помедлил с ответом.
- …Не хочет в армию, говорите? А чего хочет? Красивой жизни? Рестораны, крутые тачки, девочки!.. Здорово жить, когда господствующая вседозволенность подкреплена безграничной отцовской любовью! А тут медсёстры за копейки вкалывают сутками, да ещё вынуждены терпеть унижения от таких, как он!..