Инструкция для немедиков-очевидцев
Если вы отдыхали в Таиланде, на Бали или в иных странах Юго-Восточной Азии и вас там укусил комар, будьте готовы, что в течение трех-пяти дней появятся следующие симптомы:
1. Повышение температуры до 39–40 °C.
2. Слабость, головокружение, тошнота или рвота.
3. Ломота в суставах.
4. Высыпания на коже. Особенно обратите внимание на то, что они не исчезают, если кожу придавить стеклом. Например, донышком стакана или очками.
Ваши действия:
• Не старайтесь сами поставить диагноз. Почти наверняка вы инфицированы одним из видов тропической инфекции. Лихорадка денге или малярия – самые безопасные. Лихорадка Зика опасна для беременных и плода, ибо приводит к патологии развития ребенка. Остальные инфекции смертельны в разной степени.
• При малейшем подозрении на заражение обращайтесь к местным медикам. Не думайте, что в России быстрее разберутся. Пока вы доедете до дома или российской границы, изменения в организме могут приобрести необратимый характер.
• Перед выездом в тропические страны вакцинируйтесь (за свой счет, если турист, или за счет командирующей организации) от всех инфекций, к которым есть вакцины. Захватите с собой специальные препараты на три-пять дней приема.
• Если симптомы проявились уже после возвращения, разговор с медиками начните с предъявления билета, на котором указан рейс, которым вы летели.
Феномен Фредерика
Вторая история, в которой Таня знакомится с доктором Нестеровым и встречает редкий вид аритмии – феномен Фредерика
После январских каникул, когда закончился всероссийский новогодне-рождественский экстрим, Таню вызвала завподстанцией и объявила:
– С десятого у нас вводятся три бригады «неотложки», там будут работать наши врачи и терапевты из поликлиники. В общем, им фельдшера не обязательны. Но у нас сокращается число линейных бригад, и мы сажаем вас к врачам «неотложки», чтобы при необходимости использовать как обычные бригады.
– Кого нас? – спросила Таня. При этом голос ее предательски дрогнул. На «неотложке» работать очень не хотелось.
– Вас – это женщин-фельдшеров.
Заведующая, сама женщина серьезная, говорит как гвозди забивает. Спорить с ней нет смысла. Она не раздражается на нытье, но и «сопли вытирать» не спешит.
– На заработной плате это никак не отразится. Во всяком случае, пока руководство не примет иного решения. От меня, как вы понимаете, Степанова, это не зависит. Сейчас проводится эксперимент. Есть приказ воссоздать службу неотложной помощи и передать ей все вызовы к хроническим больным.
Настроение у Тани все-таки испортилось. И так «Скорой» приходится большую часть вызовов выполнять к «хроникам», которые или забывают принять лекарство, или нарушают режим, а тут вообще целую службу создали заново. И теперь только на эти вызовы и ездить?! Не дежурить на стадионах или больших концертах, не стоять на пляже в ожидании утопленника, не мчаться на ДТП с мигалкой и сиреной, а кататься от бедульки[7] к бедульке, пробираться в завалах старых вещей, дышать вековой пылью неубранных квартир, любоваться черными от грязи ванными и раковинами. На практике она этого не замечала.
Сейчас, когда работа стала рутинной, как и предсказывал Саша, неимоверная грязь и неряшливость стариков и не очень пожилых пациентов начали раздражать. Если раньше вызовы к «матронам» после перепоя ее удивляли, то теперь бесили. Когда мутноглазое чудовище в месяцами не стиранном халате с колтунами в голове и сигаретой на губе требовало: «У меня голова болит, дайте больничный!» – она с какой-то подсознательной мстительностью объявляла: «Скорая» больничных не дает!» Но если в таких «паноптикумах» обнаруживались маленькие дети, часто немытые и забитые, играющие пробками от бутылок, она долгое время не могла заставить себя звонить в службу опеки или полицию. Саша однажды на ее слезы сказал:
– Чем реветь вот так дома, действуй. Дети не виноваты, что им не повезло с родителями. В Доме ребенка или приемнике их хотя бы помоют, оденут и накормят. Вызывай полицию. Эти сами уже разберутся. И думай о детях. Об их здоровье. Ты не злая тетя, которая от мамы отбирает, ты добрая фея, которая спасает детей от ведьмы. Пусть даже та – родная, биологическая мать, но она давно уже пропила свое материнство. Там нет мозга, там в черепе спиртовые пары. И пока можно, детей нужно спасать. А то дворник однажды обнаружит в мусорном баке части детских тел… Вот об этом думай.