– Нет. Сдается мне, что вы, сударыни, все-таки правы: Эрик тут разнюхивает неспроста, – задумчиво проговорил Порфирий, переворачивая шипящие кусочки рыбы на сковороде, поставленной прямо посреди раскаленных углей. – Помяни мое слово, Конкордия, муж следил за тобой с самого начала вашей совместной жизни и, вызнав подробности об Этьене, решил подзаработать на стороне Темных Сил.
– Но почему именно на этой стороне, Порфирий? – я взглянула в лицо товарища, по-детски круглое и курносое: обычно Печерский глядел на меня удивленными и наивно-восторженными глазами, но сейчас, накрыв сковороду, хмуро уставился вдаль.
– Наверное, захотел пойти поперек Этьену чисто из вредности – взыграло чувство собственности по отношению к тебе, – пожав плечами, сказал он, – ты же сама говорила, что у вас с Эриком нет ничего общего. Вот его злоба закипала и закипала. Обида копилась и копилась. Пока, наконец, дутое самомнение не прорвало, и весь этот яд не хлынул наружу – фонтаном вселенской подлости.
– На Эрика не похоже, – решительно отмела я версию Порфирия, раскладывая по судочкам пюре, зеленый лук с огурцами и нарезанный хлеб, – не станет он затевать рискованные мероприятия под влиянием эмоций, а тем более – охотиться на человека из ревности. Он из тех, кто всегда действует с позиции личной выгоды.
– Но тогда выходит, что Эрик и женился на тебе тоже из-за выгоды, не так ли? – Порфирий принялся обносить всех рыбой и омлетом из утиных яиц.
Хлестко, однако! От такой неприкрытой правды мне сделалось жутко неприятно, и вместо ответа я отправила в рот кусок черного хлеба, сделав вид, что увлечена поглощением пищи. Тем не менее, я тщательно задумалась над словами товарища.
Мы сидели на скале у крутого обрыва, держа на широких виноградных листьях порции форели, и дружно жевали. Стол кое-кому заменили собственные колени, другим – плоские камни. Этьен, быстрее всех проглотивший свой завтрак, повернулся к нам спиной и, опершись локтями о здоровенный валун, уставился в море. Весь вид его выражал глубокую задумчивость.
– Из-за выгоды, говоришь, женился? – наконец, произнесла я, доев огурец. – Но какая от этого может быть выгода, Порфирий?
– Послушай, Этьен, а зачем вообще кому-то за тобой охотиться? – неожиданно вмешался Себастьян, не дав Печерскому ответить.
Этьен промолчал. Пришлось дважды окликнуть его.
– Охотиться?.. – удивленно переспросил он. – Да просто потому, что они враги!
– А поточнее? – с нажимом повторил Себастьян. – Здесь Порфирием были упомянуты некие Темные Силы. Ты можешь сказать, что это и кто это?
– Ну это же так естественно, к чему конкретизировать?! – несколько удивленно, в своей неповторимой высокопарной манере проговорил Этьен, и стало ясно, что он никогда бы не удосужился задуматься над подобным вопросом, не затронь мы эту тему. – Враги… ну, они всегда были и есть у каждого достойного человека… – уточнил Принц Грозы с легкой усмешкой, но сразу же вновь посерьезнел, – вообще-то так называемые Темные Силы – это силы природы, способные навредить человеку. Впрочем, какими бы разорительными и пагубными они не были, они не являются темными сами по себе, они лишь служат темным людям. Крайне редко – по собственной воле, гораздо чаще – соблазняясь пышными жертвоприношениями, подчиняясь манипуляциям колдунов и магов. Человек, в действительности, настолько силен, что способен стать по силе равным высшим Ангельским существам – Херувимам, Серафимам и Престолам – а это уже уровень выспренних языческих Божеств! Да, человек на многое способен, – подтвердил Этьен, глядя в удивленные лица товарищей, – в этом его величие и трагедия, поскольку порою простому смертному не хватает ума на то, чтобы не бросать вызов законами природы, не нарушать их равновесие, не смещать естественный баланс между природными Стихиями в пользу одной из сторон. Потому что в подобном случае человек оказывается навеки погребенным в леденящей душу пучине Хаоса…
– Откуда ты знаешь? – вкрадчиво спросила я, – на встрече с Духом моего отца ты не казался таким всезнающим.
– С Духом твоего отца?! – ошеломленно взвизгнула Лора.
– О, с момента моей стабилизации при помощи изобретенного тобой игнитопояса ко мне возвратилось столько воспоминаний и тайных знаний, Коко!.. – улыбнулся Этьен. – Расскажу как-нибудь. Но сперва позволь закончить прерванную мысль: итак, поскольку, как я уже выше упомянул, Стихии служат людям, – громко отчеканил он, обращаясь к товарищам, – то, следовательно, существует некий конкретный человек, стоящий за всеми этими вооруженными диггерами.