Наиболее пригодными для нашего времяпрепровождения апартаментами оказалась библиотека – она же кабинет, или класс. Дурного запаха в ней почти не ощущалось, а закрытые наглухо уцелевшие окна скрывали полотняные жалюзи, аналогичные тем, что имелись этажом ниже. Сбросив рюкзаки в углу, мы принялись снимать верхнюю одежду и вытряхивать из нее песок. До Торнадо оставался еще как минимум час.
Наташа и Лора уселись на диване, Алексей занял одну из парт, а уругваец предпочел стул. В каждой голове сейчас, бесспорно, роилась масса вопросов – мы сорвались с места, не успев обсудить последних, произошедших с нами, событий.
– Этьен, о каком человеке говорил мой отец? Кто встретится с тобой и Марсиком в эпицентре песчаной бури? – принялась напирать я на сына Шаровой Молнии, едва успев приземлиться на подлокотник Этьенова кресла.
– Тс-с-с! Сейчас все узнаешь, потерпи, – Этьен мягко, но властно, усадил меня рядом, слегка потеснившись на мягком сидении. Кресло оказалось прохладным и глубоким. Я словно утонула в нем, откинувшись на руку друга, и сразу же почувствовала накопившуюся за день усталость.
В этот момент в дверь ввалились, успевшие обшарить кухню, Порфирий Печерский с Себастьяном Хартманном. Порфирий волочил впереди себя, помогая толчками ног, большущий короб с пакетиками чипсов и попкорна, а у Себастьяна в одной руке оказалась полиэтиленовая упаковка с баклажками кока-колы, в другой – с два набора пластиковых стаканчиков.
– Кола, конечно же, не ахти какая холодная, но и не настолько раскаленная, как уличный воздух, – торжественно объявил он.
– Где ты видел улицу? – прокомментировала я с дурацким смешком.
Порфирий, разместившись напротив меня, за партой, уставился в мою переносицу твердым пристальным взором сфинкса. Мне стало не по себе, и я подняла глаза на Этьена. Тот ничего не заметил и принял мой взгляд за нетерпение.
– Ну что, все уселись, наконец? Сейчас я растолкую послание… с Розеттского камня, – стараясь держаться бодрячком, Этьен беззаботно улыбнулся и окинул лица собравшихся глазами, полными оптимизма. – Итак, отец Конкордии сообщил о втором избраннике, который вместе с Марсело должен будет отправиться к животворящему источнику Сил Стихии «Воздух» – то есть к Началу, если рассматривать сообразно христианской иерархии Ангелов. Может, кто из вас уже забыл эту схему, на всякий случай напомню: по нисходящей линии от Создателя идут сперва представители первого лика – Серафимы, Херувимы и Престолы, далее – Господства, Силы и Власти. И, наконец, третий лик – Начала, Архангелы и Ангелы. Так вот, я и вышеупомянутый товарищ относимся ко второму чину третьего лика, являясь Архангелами (иначе, служителями) животворящих Источников Стихий – Огня и Воздуха соответственно. К первому и второму лику принадлежат выспренние Божества языческих пантеонов – Создатели и Стражи Начал. Таким образом, Начала – это разумные Божьи творения, которые, собственно, и есть животворящие источники Сил и энергии. Расположены Начала во владениях своих творцов. Отправиться избранным сегодня предстоит к Началу Воздуха, в чертог Стрибога…
– Так ты что, не человек?! – пискнула Лора, вытаращив глаза.
– Легенды гласят, – продолжал Этьен, как ни в чем не бывало, – что на закате жизни планеты Земля величайший из Архангелов Воздуха – тот, с которым вы сегодня познакомитесь – навсегда вознесется к Стрибогу, выполнив свою миссию на Земле. Но до тех пор он будет нашим товарищем, обитающим в человеческом теле. Он даже сейчас мысленно с нами и помогает нам. И, кстати, ты, Конкордия, его знаешь. Это Насос – как я и предполагал. Я же говорил тебе, что он из Архангелов!
Меня так и передернуло от неожиданности: «Насос из Архангелов? Мама родная, неужто это правда?.. Быть того не может!.. Но тогда, выходит, Насос уже прибыл – он тут, неподалеку!.. И все же в моей голове не укладывается, как Архангел может быть таким… жирным?»
Я с трудом подавила смешок.
Последние слова готовы были сорваться у меня с языка, и Этьен, явно почувствовав это, приставил палец к моим губам.
– Насос сумеет доставить тебя, Марсик, на Ветреное Небо, в обитель Владыки Воздуха, Серафима Стрибога, целым и невредимым, – пояснил он. – А ты, в свою очередь, должен будешь выполнить возложенную на тебя задачу. Не думаю, что под этим подразумевается нечто из ряда вон… сложное, но тем не менее другому человеку подобное не под силу – иначе бы на то указывала оговорка в письме…