***
— Совещание закончено, все свободны. Кроме Демона, Ищейки и Ворона, — строго посмотрел на троицу Константинов.
Коллеги, улыбаясь и наигранно сочувствуя друзьям, покинули переговорную, а Иван повернулся к начальнику:
— А мы-то что? Можно мы тоже того...
— Нельзя! — рявкнул Константинов. — Демон!
Марк встрепенулся и непонимающе обвел взглядом опустевшее помещение.
— А?
— Я понимаю, что у Калинина жена, семеро по лавкам, погремушки там всякие. Но ты-то почему спишь на совещании?!
Он грозно уставился на Марка. Даже дремавший в соседнем кресле Кирилл встрепенулся и с любопытством посмотрел на друга.
— Так, если бы вы проводили совещания попозже, я бы мог высыпаться.
— И какая очередная соска не давала тебе спать? — спросил Константинов, сложив руки на груди.
— Их было две...
— Заткнись. Слушать не хочу!
— Но вы же сами спросили! — делано возмутился Марк, но быстро стих под гневным взглядом начальства.
— Значит так. У меня для вас особое задание, — перешел начальник к делу. — По-хорошему, мне нужен только Голицын, но вы двое все равно будете путаться под ногами и лезть туда, так что работаете вместе.
— А я не буду путаться, — возразил Ворон. — Можно я пойду?
— Сидеть! — рявкнул Константинов. — Никто никуда не пойдет. Дело, скажем так, мутное. По нашим каналам оно не проходило. Трупы как трупы... ну почти.
Константинов подключил ноутбук к проектору и вывел на экран изображение, которое на минуту вогнало всех троих в ступор.
На экране было несколько фото с места преступления. Парк. Большое раскидистое дерево с толстым стволом. Ствол словно удав оплетал толстый канат. Он взбирался наверх и свисал с корявой нижней ветви. Канатом за ноги был привязан молодой мужчина. Бледное, обнаженное тело напоминало перевернутое мраморное изваяние. Только тонкая красная полоска на шее резко выделялась на нем.
Внизу на земле была вырыта круглая яма. Вокруг ямы кто-то начертал два ровных круга, а третий круг состоял из камней, сложенных в четыре кучки, и трех маленьких букетов из веток и сухих цветов. Завершало всю эту композицию четыре прогоревших факела на длинных жердях, расставленных по сторонам света.
— А что это? Сатанинский обряд? — первым обрел дар речи Кирилл.
Вместо ответа Константинов щелкнул мышкой и перед ними появилась еще одна жертва. На фото было все то же самое, только мужчина был старше первого.
— Кто-то еще верит в Сатану? — удивился Ворон.
— Это просто жертвоприношение, — Марк встал и подошел к экрану. — Я не специалист в этом, Олег Дмитриевич.
— Я в курсе, но ты можешь покопаться в своих умных книжках, потому что люди в своих ничего похожего не нашли, — ответил Константинов.
— То есть люди искали информацию по подобным обрядам в своих источниках, и теперь нам надо поискать в своих? — удивился Кирилл.
— Именно, — кивнул Константинов. — Пока жертвы только две. Обе обнаружены в глухих лесных массивах в черте города. Ни свидетелей, никого. Жертвы между собой знакомы не были. Ничего общего у них тоже нет, кроме пола.
— Откуда информация? — поинтересовался Кирилл, окончательно проснувшись.
— О, Ищейка, подала голос, — усмехнулся Иван.
— Давно пора, — кивнул в его сторону Константинов и снова повернулся к Кириллу. — Есть у меня давний знакомый. Он в человечьих структурах не последняя шишка. Попросил глянуть. Отказать не могу, связи полезные. Сегодня мы ему окажем услугу, завтра он нам.
— Человек? — присвистнул Ворон.
— Человек, — кивнул Константинов и обернулся к двери.
Марк тоже его почуял. Легкое волнение, но не более. Оно шло по коридору и приближалось к переговорной. На секунду замерло перед дверью и потянуло ее на себя.
— Добрый день, — поздоровался вошедший.
Это был мужчина лет пятидесяти, одетый в простые джинсы, рубашку и светлый пиджак. Коренастый, плотный, с ежиком седых волос. Друзья тут же приметили едва уловимое сходство между незнакомцем и начальником. Впрочем, вряд ли эти двое имели родственные связи.
— Добро пожаловать! — приветствовал человека Константинов. — Знакомьтесь. Майор Шилов Игорь Алексеевич. А этих троих представлю по ходу.
Шилов кивнул мужчинам и сел немного в стороне, под удивленные взгляды акудзин. При этом внешне сохранял невозмутимость и доброжелательность.
— Ну что, Демон, твои ученые мозги зашевелились? — повернулся Константинов к Марку.