– Не скажу!
– Так ты наврал нам, падла! Кто ещё о нём знает?
– Никто! Я клянусь, что был здесь один.
Андрей осознавал, что сейчас его жизнь находится на волоске. Он боялся пошевелиться, но невольно начинал делать шаги назад, опасаясь оружия. Ему было горько и страшно от того, что он подставил своих друзей.
– Поблизости кто-нибудь есть?
– Нет, клянусь, я был здесь один!
– Чего ты болтаешь с ним? Он всё равно нам врёт! Пора бить тревогу.
– СУКА!
Витольд нажал на курок и трижды выстрелил в безоружного Андрея, как будто опасаясь того, что тот не умрёт от одной пули. Парень повалился на пол и его открытые глаза тут же покрылись пеленой. Моментально остывшее тело обречённо лежало под ногами двух разъярённых смотрящих. Всё произошло слишком быстро. Богдан закрыл свой рот обеими руками. Он сдерживал свой крик. Ему хотелось вылезти, выхватить оружие и собственноручно застрелить этих чудовищ, но это было слишком опасно. Он не хотел верить в то, что Андрея убили. Нет, этого просто не может быть. Смотрящие продолжали ругаться. Спустя пару минут кто-то из них нажал на тревожную кнопку, находящуюся где-то в коридоре. Лампы загорелись красным светом и по всему подземному корпусу раздался тревожный сигнал. Теперь никому не удастся остаться незамеченным, не говоря уже о том, чтобы сбежать. Смотрящие поволокли за собой тело мёртвого парня, не подозревая того, что упустили из виду ещё одного беглеца. По щекам Богдана текли солёные слёзы. Вернуться назад без Андрея означало вернуться к друзьям на руках у смерти. Но времени скорбеть не было. Если они не выберутся из подземной лаборатории в течении нескольких часов, то они не выберутся отсюда уже никогда. Кто знает, чем обернётся эта тревога для всех людей «подземелья».
ГЛАВА X
Я ВСЕГДА БУДУ РЯДОМ
Звук тревожной сирены не затихал в течении десяти минут. Богдан лежал под столом не шевелясь, продолжая слушать громкие стуки своего сердца, перебивающие саму сирену. В голове крутилась лишь мысль о том, что Андрея больше нет. Он самоотверженно и даже геройски спас Богдана от такой же участи. Неужели его преданность другу была сильнее, чем собственный инстинкт самосохранения?! Лежать и раздумывать можно было бы до тех пор, пока сюда не ворвутся очередные смотрители и не обнаружат под столом ещё один сюрприз. Нужно как можно скорее вернуться обратно в свою комнату, рассказать Саше и Яше о случившемся, помолиться за друга и пуститься в путь. Богдан изо всех сил пытался встать, как только затихли звуки сирены, но боль в ногах не давала ему это сделать. Судороги вновь начинали охватывать конечности снизу доверху. Он кряхтел, как старый дед, пытался опереться на руки и встать, но сил не хватало даже на то, чтобы просто подняться. По памяти, Богдан пытался сделать себе массаж, такой же, как ему делали друзья. Свернувшись калачиком, он принялся щипать себя за икры, а затем нежно поглаживал их. Ничего не помогало. На этаже стало совсем тихо, казалось, что теперь здесь совсем никого нет. Богдан перевернулся на живот и медленно стал ползти. Это был единственный выход из сложившейся ситуации. На полу рядом с дверным проёмом была бордово-красная лужа крови. Эта последняя весточка от Андрея стала настоящей мотивацией для Богдана. Теперь он во что бы то ни стало должен спасти остальных, во имя трагической гибели друга. Он полз довольно быстро, не взирая на свою боль. Ему было страшно от одной лишь мысли, что сейчас заметят и его, но он до последнего продолжал ползти. Он миновал коридор и лестницу, место, где ещё совсем недавно он отсиживался вместе с Андреем. Спускаться по ступенькам на руках, волоча за собой ноги, было гораздо сложнее, чем ему казалось на первый взгляд. Но он сумел сделать и это. Метр за метром он продвигался вперёд, тянув за собой всю ту душевную и физическую боль, которая стала для него настоящим грузом. В подземной лаборатории творился настоящий хаос. Тревожная кнопка сделала своё дело, и совсем сразу после её нажатия, на территории всего корпуса было объявлено ЧП. Смотрящие объединялись в небольшие кучки и в прямом смысле слова отлавливали всех тех, кто разгуливал по коридорам. Кабинеты и залы опустели. Весь персонал переговаривался между собой, пытаясь понять, что случилось. Витольд не успел доложить Станкевичу о случившемся, ведь последний уже сам забил тревогу. Выстрелы на верхнем этаже напугали даже его. Было принято решение об экстренной блокировке дверей в комнатах спортсменов. Из-за этой паники Богдан ещё мог выиграть пару минут. Его глаза были красными от слёз. Они невольно текли по его лицу от сильной боли. Доползя до нужного ему коридора, он замер. Кто-то шёл к нему навстречу. Послышалась ругательная речь, но вскоре звуки отдалились.