- Кошмарно-ужасно или кошмарно-здорово? Улыбочка мне его не нравится. Бархатная какая-то, обволакивающая, а в глаза заглянешь - бр-рр!
Вики театрально прикрыла лицо руками.
- Зря передо мной стараешься, - покачала головой Мэри. - Зрительница из меня никудышная.
- Я просто репетирую, - как ни в чем не бывало призналась Вики. - Как по-твоему, а быть шпионкой интересно?
- Нет. А почему ты спрашиваешь?
- Сама не знаю. Просто я загримировалась под Мата-Хари, а после ужина к нам заедет Роберт Стил.
- Не пойму, куда ты клонишь.
- Я специально его пригласила. Неужели не понимаешь, какой шикарный треугольник получается: Роберт, Алексис и Уолли? Кипящие страсти, косые взгляды, подозрения... Умм, пальчики оближешь!
- Вики, как ты можешь! - Мэри в ужасе всплеснула руками.
Вики сосредоточенно намазывала губы помадой.
- А может, Роберт возьмет, да прикончит Алексиса, - с трудом разлепляя губы, пробормотала Вики. - Или мамочка _____________________
*Роковая женщина (франц.).
посмотрит на настоящего мужчину и перестанет млеть от этого слащавого Алексиса. В любом случае выйдет польза.
- Послушай, Вики, это вовсе не смешно, - назидательным тоном заговорила Мэри. - Да и о матери своей разве можно так говорить?
- О, Мэри, ты просто душка! - пропела Вики.
Уязвленная до глубины души, Мэри пулей вылетела из ее комнаты. В гостиной она застала князя в роскошном вечернем костюме с жемчужными запонками. Завидев Мэри, он мигом отложил в сторону газету, которую читал, и любезно заулыбался. Словно каким-то образом догадался, что произвел на Мэри неблагоприятное впечатление, и теперь пытался любым способом его исправить. Однако чем любезнее он становился, тем больше восстанавливал девушку против себя; Мэри никак не могла понять, почему он так упорно пытался ей понравиться.
Ужин прошел без приключений, однако засиживаться с гостем за портвейном Уолли не возжелал. С отрешенной физиономией, он, позевывая, сопроводил князя в гостиную.
Эрминтруда забеспокоилась. Сама бы она с куда большим удовольствием посидела с князем тет-а-тет, внимая его комплиментам, однако этикет и долг хозяйки настоятельно требовали организовать карточную игру или танцы.
Вики, покуривая сигарету через мундштук длиной в руку, пересекла гостиную и включила радиоприемник. Эрминтруда едва не опозорилась, хотев уже попросить дочь найти что-нибудь повеселее, когда князь, с восторгом узнав музыку Римского-Корсакова, попросил Вики оставить ее.
В следующую минуту дворецкий возвестил о приходе гостя, приглашенного Вики, и в комнату вошел коренастый, могучего телосложения мужчина с всклокоченными, но напомаженными на висках волосами, кустистыми бровями и пронзительным взглядом.
Эрминтруда встала ему навстречу и с удивлением, но не без удовольствия, воскликнула:
- Ну надо же! Откуда вы взялись, Боб? Я очень рада вас видеть!
Побагровевший Роберт Стил пожал ее руку и сбивчиво пояснил, что приглашен Вики. С этими словами, он перевел взгляд на Вики и смущенно заморгал.
Эрминтруде предстояло теперь познакомить его с князем. Трудно было даже представить двоих более разных мужчин - стройного, худощавого, вечно улыбающегося князя и приземистого, мужикоподобного и довольно угрюмого Роберта Стила. Последний выглядел мрачнее обычного, не преминув заметить, с каким немым обожанием взирает Эрминтруда на иноземного красавца. В довершение неприятностей, Уолли успел еще до ужина пропустить на несколько стаканчиков больше обычного и теперь уже откровенно клевал носом. Стил метнул на выпивоху уничтожающий взгляд и больше в его сторону не смотрел.
Если Вики стремилась к тому, чтобы создать в доме гнетущую обстановку, то она своего добилась, подумала Мэри. После прихода Стила дрянная девчонка забилась в угол, делая вид, что не имеет к происходящему ни малейшего отношения. Музыку она приглушила до едва слышимого уровня, так что различить мелодию было уже невозможно. Словом, развлекать присутствующих пришлось уже князю, к чему он и приступил, к радости Эрминтруды и к вящему неудовольствию Роберта Стила.
- Как дела, Боб? - осведомилась наконец Эрминтруда, вспомнив о вновь прибывшем. - Как урожай и все прочее? Мистер Стил, - добавила она, обращаясь к князю, - сам возделывает свои земли.
- Я фермер, - заявил Стил, набычившись.
- Какая прелесть! - восхитился князь. - Увы, я почти ничего не смыслю в этом замечательном искусстве.
- Искусства в нашем деле мало, - буркнул Стил. - Скорее это тяжелый физический труд.
Вики произнесла из своего угла:
- А вот меня фермеры пугают!
- Почему? - изумился Стил.
- Есть в вашем занятии что-то первобытное, - сказала Вики. - Я имею в виду возделывание земли, извечную борьбу с Природой.
- Господи, что ты плетешь? - возмутился Стил. - В жизни не слыхал более несусветной чуши!
- Отчего же, а я вот прекрасно ее понимаю, - поддержал Вики князь.
- А я, представьте, нет, - ядовито произнес Стил. - Борьба с Природой! Уверяю тебя, Вики, я и не помышляю об этом.
- Ну да, разумеется, - хмыкнула Вики. - За вас все делает дождь. А сорняки, можно подумать, вы не выпалываете.
- Точно! - в разговор неожиданно встрял Уолли. - А под ногти вечно грязь забивается. Малышка права, Боб, это борьба!
- А мне такая жизнь по душе, - вздохнул Стил.
- Да разве это жизнь? - не унимался Уолли. - То ночью вскакиваешь, чтобы у овцы роды принять, то по уши в гов... в дерьме вывозишься...
- Уолли! - взвилась Эрминтруда. - Прекрати!
- Я же про навоз говорю, - обиделся Уолли. - Как будто никто его никогда не нюхал...
- Уолли! - в голосе Эрминтруды зазвенел металл.
Всем стало очевидно, что земледельческая тема себя исчерпала. Воцарилось неловкое и достаточно напряженное молчание. Князь принялся вполголоса обсуждать с Эрминтрудой эпизоды их отдыха в Антибе. Стил, никогда прежде не покидавший пределов Соединенного королевства, поддержать беседу не мог. Он заявил только, что ему и в Англии хорошо, на что князь, с присущей ему любезностью, заметил, что в Англии любой чувствует себя как дома.
Тут внимание всех привлек топот шагов на террасе. Вечер стоял такой теплый и ласковый, что окна были распахнуты настежь. В одно из них внезапно всунулась жизнерадостная физиономия, обладатель которой громко провозгласил:
- Здоровуха! Дома кто есть?
Лишь Уолли оживился, услышав этот окрик. Он поспешно поднялся и пригласил своего приятеля (а это оказался не кто иной, как Гарольд Уайт) заходить. Тут же выяснилось, что Гарольд пришел не один, а в сопровождении сына с дочерью, причем никто из них не удосужился хоть чуть-чуть приодеться к ужину. Джанет Уайт, довольно неприметная молодая особа, вечно таскавшаяся в перепачканных юбках, на сей раз пришла в одеянии, которое сама считала "полувечерним" платьем. Именно она первой обратилась к Эрминтруде:
- Ничего, что мы ввалились к вам без приглашения, миссис Картер? Просто папе захотелось пообщаться с мистером Картером, вот я и подумала: а почему бы и нам с Аланом не заскочить? Впрочем, если мы не вовремя...
Эрминтруда поспешила перебить ее, заверив со всей добротой в голосе, на которую только была способна:
- Что вы, милая, я всегда рада видеть вас с Аланом. Познакомьтесь, пожалуйста - князь Алексис Варасашвили.
Если Эрминтруда и питала страхи, что Джанет попытается завладеть вниманием ее высокопоставленного гостя, то они вскоре улетучились. Джанет казалась растерянной и, устроившись рядом с Мэри, сидела будто воды в рот набрав. Обрученная с чайным плантатором с Цейлона, она никак не могла решиться на отъезд, словно опасаясь бросить отца с братом на произвол судьбы. Князь пугал ее, непривычную к высшему свету, поэтому вместо того, чтобы прислушиваться к беседе, она принялась занудно пересказывать Мэри содержание недавно полученного от жениха письма.
Ее брат, стройный молодой человек с длинными волосами, бесцеремонно устроился на софе по соседству с князем, возвестив, что является давним поклонником русской школы.
- А что это за школа? - изумилась Эрминтруда.
- Я имею в виду литературную школу, миссис Картер, - с улыбкой ответил Алан.