Стало понятно, что с этого пляжа мне живым не уйти. Потому что вокруг меня открытое пространство. До кустов – метров четыреста, до тополей – метров сто. Остается кинуться в воду и плыть под водой в сторону Города. Километра три.
Я резко вскочил на ноги, схватил сумку и... Больше я ничего сделать не успел. В плечо мне воткнули раскаленную кочергу, и я повалился на песок рядом с вьетнамцем. Коробка с драгоценностями отлетела на метр в сторону. Кожаная дорожная сумка оказалась у меня под животом.
Я чувствовал толчки выходящей из меня крови. Я переворачиваюсь на спину, но песок все равно остается на моем лице как маска. А сумка будто прилипла к животу. Я кладу щеку на холодный, как могильная плита, песок и вижу: из-за тополей ко мне движется темная фигура. Линия горизонта стоит передо мной вертикально, и я удивляюсь, как это Хонгу удается не свалиться с нее вниз.
Хонг – это очень хитрый парень. Сейчас я это особенно ясно понимаю. Я трогаю пальцами рукоятку «люгера», лежащего в кармане плаща, но потом понимаю, что это бесполезно: все патроны растрачены. Ведь я решил свои проблемы. Ведь у меня не осталось живых врагов.
Я ошибался. Те двое вовсе не были врагами. Настоящий враг, живой и здоровый, подошел ко мне вплотную и присел на корточки. Для сегодняшнего утра он оделся соответствующим образом – никаких скрипящих кожаных изделий, никаких заклепок. На Хонге был комбинезон светло-серого цвета. Но не это бросилось мне в глаза.
Мое внимание привлек огромный револьвер, который Хонг держал в правой руке. Из такого даже не обязательно стрелять – можно просто двинуть рукояткой по голове, и та расколется как гнилая тыква.
Интересно, каким образом собирался использовать свою игрушку Хонг? Впрочем, большой разницы для себя я не видел.
16
– Привет, – хрипло сказал Хонг. – Не холодно?
– Холодно, – ответил я и кивнул на револьвер. – Классная штука.
– Хрм, – сказал Хонг, довольный тем, что даже в такой ситуации я нашел время для комплимента его оружию. – «Магнум». Круто.
– А стреляешь все равно хреново, – поторопился я испортить ему настроение. – Со второго раза, и то – в плечо. Мазила.
– Далеко, – сказал Хонг и махнул левой рукой в сторону темно-синего «Форда». – Тяжело попасть. Лучше винтовка. Такая, знаешь, со стеклом. Но ведь все равно я тебя грохнул, – гордо заявил он.
Возразить на это мне было нечего. Левого плеча я уже не чувствовал.
– Где деньги, которые ты принес? – деловито поинтересовался Хонг.
– В кармане, – сказал я, стараясь быть как можно любезным. Хонг довольно бесцеремонно обшарил мой плащ, выбросил пустой «люгер» и, довольно хрюкнув, засунул за пазуху пачку долларов.
– Спасибо тебе, – сказал он, и я опять удивился Хонгу.
– За что? – спросил я.
– Сделал работу за меня, – Хонг махнул рукой в сторону мертвых вьетнамцев. – Я хотел сам их потом грохнуть. Глупые пацаны. Зачем таким жить?
– А ты умный? – поинтересовался я.
– Спрашиваешь! – фыркнул Хонг. – Сам смотри: ты сейчас сдохнешь. Я уеду с бабками и с этим, – он положил ладонь на картонную коробку с драгоценностями. – Конечно, я умный. Хорошо лежишь, между прочим, – ухмыльнулся он. – Как покойник. Ручки сложил...
Я действительно лежал, сведя руки под коричневой дорожной сумкой. И чувствовал себя без пяти минут покойником. Хотелось лишь выяснить один вопрос, занимавший меня в течение последних суток...
– Хонг, – сказал я, – скажи мне честно: ты перестал коллекционировать головы у себя в холодильнике? Старый Ли говорил, что ты изменился...
– Калле... Что? – нахмурился Хонг. – Что это значит? Я ничего не калекца... ничего не коллекцанирую. Они там просто лежат, и все, – он запустил руку за спину, и в следующую секунду я увидел тот самый тесак. Было в Хонге что-то средневековое в тот миг: грозный воин с искаженным в жестокой гримасе лицом, занесший меч над поверженным врагом.
Потом я нажал на спуск «ТТ», лежавшего в коричневой дорожной сумке, и все стало по-другому.
17
Мне стоило больших трудов незаметно для Хонга протиснуть свою ладонь внутрь дорожной сумки, что лежала у меня на животе. Помогло то, что Хонг слишком быстро записал меня в покойники. Он видел мою кровь, видел мою слабость, он забрал мой «люгер» и мои деньги. И он думал, что сейчас пополнит свой холодильник...
Как бы не так. Я несколько раз нажал на курок, и Хонг очень удивился. На светло-серой ткани комбинезона хорошо были видны отметины от пуль, и я почувствовал себя стрелком в тире. Правда, ни в одном тире мишень не располагается так близко. Я насчитал четыре попадания – в бедра и живот. Хонг издал длинный хрипящий звук, исполненный боли и злости. Потом он уронил тесак, и тот мягко воткнулся в песок.