«Я наломала дров, Грета», — призналась Лена.
— Убийца оказался мне не по зубам, — задумчиво протянул детектив и поддернул брюки, вечно сползавшие с его живота, непомерно округлившегося от ежедневных пивных возлияний и пристрастия к жареной пище.
— Против правды не попрешь, верно? — хмыкнула Гретхен.
Олененок Бэмби окинула их озадаченным взглядом.
— Вы знакомы? — спросила она.
Гретхен чуть не ляпнула язвительное «еще как», но вовремя прикусила язык. Она давно научилась подавлять желание говорить первое, что приходило на ум. А порой и второе, и третье. Она и не помнила, с кем в последний раз общалась откровенно и без стеснения, предварительно не взвешивая каждое слово. Возможно, именно с Леной, особенно в те мгновения, когда на нее нападал приступ самоедства.
— О, среди нас появился настоящий детектив! — возликовала Гретхен. — Повезло тебе, Шонесси!
Попытка хоть как-то смягчить тон пропала втуне, и ее возглас прозвучал намного саркастичнее, чем это допускалось в приличном обществе. Впрочем, безжизненное тело подруги, над которым они трое склонились, служило достаточным оправданием для ее колкости.
Шонесси обиженно засопел и представил их:
— Детектив Лорен Маркони. Гретхен Уайт.
— Доктор… — задетая за живое, Гретхен метнула на Шонесси мстительный взгляд.
Детектив намеренно опустил ее ученую степень.
— Доктор Гретхен Уайт, — раздраженно поправил себя Шонесси. — Наш местечковый социопат.
Последняя фраза предназначалась Лорен Маркони. Детектив озадаченно приподняла косматые брови, и по ее гладкому лбу рябью пробежали морщинки. Наверняка она восприняла это выражение как дружескую шутку: теперь «социопатами» обзывали кого ни попадя и слово потеряло всякий разумный смысл. Бедняжка. Вскоре она узнает, что Шонесси и не думал шутить.
Гретхен воспользовалась замешательством Лорен и хорошенько ее рассмотрела. А ведь детектив не так молода, как ей показалось. «Гусиные лапки» в уголках глаз и вертикальные складки возле рта выдавали в ней женщину, перевалившую за тридцать.
Маркони едва заметно улыбнулась и, не дрогнув, выдержала испытующий взгляд Гретхен. Как и большинство женщин-полицейских Бостона, Маркони предпочитала наряд, создававший образ грозного и умеющего постоять за себя профессионала, то есть ботинки, джинсы, свитер и надетую под низ рубашку. И не жаловала косметику. Гретхен понимающе усмехнулась: если женщина-полицейский не хотела, чтобы в гнусном гадюшнике, именуемом полицейским управлением, ее затравили старые толстые белые чмошники, она волей-неволей поступалась женственностью.
Маяча за левым плечом Шонесси, детектив излучала уверенность, стойкость и почтительность. Но маска серьезности на ее лице не могла скрыть ее невероятной естественной красоты, от созерцания которой на Гретхен обычно нападало желание замучить кого-нибудь самым немыслимым образом.
Гретхен прищурилась и перевела взгляд на Шонесси.
— Наш местечковый социопат… — пожевал тот губами, — …и бесценный внешний консультант полицейского управления. Помогла нам распутать несколько десятков дел, связанных с диссоциальным расстройством личности и преступлениями насильственного характера.
— «Консультант» — значит человек, делающий за него всю работу, — пробормотала Гретхен, наклоняясь к Маркони. Если Шонесси утром встал не с той ноги и мечтает затеять свару, она в долгу не останется. — Меня зовут, когда полицейские не могут выбраться из тупика, в который сами себя завели.
— Зовут на свою голову, — вяло, без должного огонька буркнул Шонесси. — Лучше бы сразу призывали дьявола, а ее бы оставили леденцы сосать.
Это была их старая, избитая шутка, скорее дразнилка, вряд ли, впрочем, понятная стороннему слушателю. Гретхен вопросительно покосилась на Маркони, но отрешенное лицо детектива хранило выражение полнейшей невозмутимости.
— Из-за твоей чудовищной некомпетентности у меня дел невпроворот, — огрызнулась Гретхен, немного кривя душой.
Убийства в таком крупном городе, как Бостон, происходили нечасто, и хотя Гретхен несколько раз оказывала услуги ФБР, агентство не привлекало ее к расследованиям за пределами штата Массачусетс.
Но Гретхен не жаловалась. Солидный трастовый фонд поддерживал бренное существование, а консультирование загружало интеллектуальной работой ее мозг. Работой важной и необходимой. Любой ценой Гретхен старалась избежать скуки. Скука вела к нервным срывам и безобразным выходкам, грозившим разрушить жизнь, которой она в настоящее время искренне наслаждалась.