Мапиком они называли многофункциональный аналитический передвижной комплекс, который пару альфа-месяцев назад был прислан из штаб-квартиры "Синана" для тестирования и который упорно барахлил и не желал работать как предполагалось его инженерами. А недавно он просто отключился и Стэн отправился разбираться с ним на месте.
- Сигнал не шевелюра, как пропал так и найдется. Это я тебе как заслуженный лысый землянин говорю, - весело ответил дядя Вася. "Земляне" давным-давно, буквально с самых первых межзвездных перелетов, стало общенарицательным именем для всех людей принадлежавших виду homo sapiens, даже если они уже родились на невообразимо далеких от Земли планетах. Но дядя Вася особенно гордился тем фактом что он был родом именно с Первой Земли или как её иногда называли Альфа-планеты. То есть он был землянином не просто по наследию крови, но и по самому месту своего рождения.
- Стэна уже пятый час нету, - пробормотал Джон, усаживаясь за свой рабочий стол.
- А он глайдер не брал, - жизнерадостно сообщил Василий Иванович, - он ведь у нас спортсмен. Он на лыжах отправился.
Джон тихо вздохнул. Тридцатишестилетний руководитель их маленького отряда, координационный аналитик Стэн МакГрегор был человеком спокойным, решительным, прямолинейным, но при этом, по мнению второго помощника, страдал несколько излишней активностью и неугомонностью характера. Хотя вернее сказать страдал не он, а Джон. МакГрегор хотел держать себя в тонусе, ощущать бодрость и упругость мышц. Потому он каждый день посещал их маленький спортзал, а также при всяком удобном случае перемещался по Никтопии на мультиморфных лыжах или велокате. При этом он хотел чтобы и его команда всегда была в тонусе и также ощущала бодрость и упругость своих мышц. Это выливалось в то что Стэн всякими правдами и неправдами старался загнать в спортзал Джона и дядю Васю, а также поставить их на лыжи или усадить в седло велоката. Василий Иванович открещивался от всего этого довольно легко, начиная в своем привычном стиле разваливаться на части. Кроме своей ноющей спины и стреляющей коленки, припоминал ещё и свою многотрудную службу на каталонских шахтах, где он "натренировался на всю оставшуюся жизнь". Если же МакГрегор настаивал, то тогда дядя Вася гневно тряс зеленой бородой и восклицал: "Чандрасекара Пекулярная! Да ты что, Стэн, обалдел что ли, молодого нашёл?! Ну какие мне турники?! Я ветеран Второй астероидной войны, я древний как Стрелец-А, мне до пенсии 20 лет осталось, у меня уж поди правнуки где-нибудь есть. А ты хочешь чтоб я у тебя на шведской стенке висел?! Да ты посмотри какое у меня шаровое скопление образовалось", дядя Вася выпячивал вперёд своё мощное пузо, "и мне что с ним на твои тренажеры лезть! У тебя там треснет что-нибудь". Но Стэн не унимался и подначивал: "Но, дядя Вася, девушки ведь любить не будут!" "Да на кой хрен мне твои девушки сдались", фыркал Василий Иванович, "когда я уже в Хьюман Роботикс зарегистрировался. У меня там уже 723 бонуса за участие в опросах. Мне с вами еще один альфа-годик погорбатиться в этой сумрачной жопе мира и я куплю себе их топовую модель. А уж она так меня любить будет, что пися посинеет. Понял?!" И Стэн, смеясь, отставал от дяди Васи и обращал взор на своего второго помощника.
И Джону приходилось отдуваться за обоих, бегать по электронной дорожке, колотить грушу и висеть на перекладине. Впрочем Джон быстро научился прикрываться загруженностью по работе и ускользать от спортивных занятий. Однако если ему приходилось идти к очередному зонду вместе со Стэном, то тут уж выхода не было, вместо теплого уютного салона глайдера, приходилось вставать на мультиморфные лыжи и задыхаясь и ругаясь про себя, скользить по бесконечным заснеженным каменистым пустыням Никтопии вслед за начальником.
Джон вывел на экран графики атмосферного давления в районе двеллдоума за последние 3 альфа-месяцев и глубокомысленно уставился в них. Линии были на удивление ровные. За то время что он провел на Никтопии он еще не видел настоящей местной непогоды, но уже знал что иногда давление здесь совершает чудовищные скачки и начинаются самые настоящие бури, во время которых ураганные ветры срывают со своих мест здоровенные валуны. По словам дяди Васи наступает "полный аттатуй, панихида с танцами" и нужно, по его же словам, "тушить свет, зарываться в землю и молиться чтобы пронесло". Теоретически в двеллдоуме им мало что угрожало, главную опасность бури представляли для разбросанного по округе измерительного оборудования. Рассказывая о последнем ненастье, дядя Вася ворчал, что им с МакГрегором потом почти месяц пришлось "во славу Синана морозить жопы и звенеть яйцами", восстанавливая выведенные из строя зонды, датчики и исследовательские комплексы, потому что "зажравшиеся сволочные синанцы отказались присылать профессиональных инженеров-ремонтников в эту проклятую дыру", переложив все эти проблемы на координационного аналитика и его старшего помощника. Стэну и Василию Ивановичу предоставили спецканал гиперсвязи, по которому эти самые инженеры удаленно руководили ремонтом. При воспоминании об этом дядя Вася исходил желчью, живописуя молодому человеку как они на жутком ветру при минус 50 корячились со Стэном в термокостюмах и толстых перчатках, разгоняя вечную ночь Никтопии налобными фонарями, тогда как "разжиревшие", "гладкорылые", (дядя Вася презирал тщательно выбритых мужчин), "хитромудрые, плоскомордые, косоглазые инженеришки", сидя в теплом, светлом, уютном офисе, отдавали им команды ртом, набитым "пончиками и плюшками". "Ты только представь", возмущался дядя Вася, "у нас там уже мозги кристаллизовались, все конечности посинели, а это мудачье еще и шуточки отпускает".