Это действительно было необычно, ибо Джон всегда любил поспать и Лоле порой стоило немалого труда его добудиться. Причем порой она даже применяла абсолютно запрещенную технологию "плотной голограммы", заключавшуюся в том, что при помощи наведенных электромагнитных полей объемное изображение Исиды обретало некоторую плотность, при помощи которой она вполне могла взаимодействовать с материальными предметами. Вася и Джон знали, что на ощупь это напоминает слегка вибрирующий туго натянутый шёлк. Но, во-первых, это требовало очень больших энергозатрат, а во-вторых строго настрого запрещалось всеми инструкциями и уставами, за исключением чрезвычайных ситуаций, когда речь шла о жизни и смерти экипажа двеллдоума. Однако коварный Василий Иванович убедил прекрасную Повелительницу песков и скорпионов, что некоторым мужчинам порой просто жизненно необходимо не только лицезреть молодую женщину, но и также, кхм-кхм, так сказать, осязать её в некотором роде. Впрочем, всё оставалось в самых что ни на есть жестким рамках приличия. Дядя Вася иногда мог поцеловать изящное девичье плечо или бархатную щечку и только. Сама же Лола порой гладила его по лысине или на пару секунд прижималась к нему всем телом, чтобы тут же покраснеть и отскочить в сторону. Однако с Джоном она вела себя более раскрепощено и это уже тому приходилось краснеть и шарахаться прочь. Что касается Стэна то он ничего этого не знал, ибо все трое не сговариваясь хранили эти невинные забавы в глубочайшей тайне, а странные всплески энергопотребления в журнале регистрации, на которые Стэн пару раз обращал внимание, дядя Вася с легкостью объяснял тестированием какого-нибудь шахтерского оборудования.
– У тебя еще 14 минут до будильника, – сообщила она.
Джон смотрел на прелестную обнаженную девушку и улыбался.
– Слушай, Лола, я всегда хотел тебе сказать что ты просто сказочно обворожительна. Ты прекрасна как ангел.
Девушка зарделась и смущенно потупила очи. Затем она присела на кровать и молодой человек почувствовал бедром что девушка вполне себе материальна.
– Мне так приятно это слышать от тебя, – проворковала она, улыбаясь и ласково глядя на Джона.
Она положила руку ему на грудь и он ощутил тепло и вес её ладони. Его сердце забилось чуть быстрее и он улыбнулся про себя от смутной нелепой мысли, которую приблизительно можно было выразить как "до чего техника дошла". Лола, положив на него и вторую руку, наклонилась еще ближе к нему, прижимаясь к его груди. Джон с удовольствием чувствовал её теплую, гладкую, чуть-чуть вибрирующую плоть. Это было и забавно, и очень приятно.
– Послушай, Джонни, а ты бы мог полюбить такую как я? – Прошептала очаровательная интеллектуальная управляющая система двеллдоума.
– Такую как ты? Ты имеешь ввиду такую совершенную, идеальную, безупречную, мудрую и прекрасную?
Девушка засмеялась и смущенно шлепнула Джона ладонью по голой груди.
– Ну что ты говоришь, я вовсе не совершенная. Я лишь набор электрических импульсов в замкнутом контуре.
– Все мы просто наборы электрических импульсов в замкнутых контурах. Кстати какого цвета у тебя глаза?
– А какого ты хочешь?
– Зеленого.
Глаза Лолы чуть подсветились внутренним свечением и стали отчетливо видны радужные оболочки чудесного ярко-зеленого цвета.
– Нравится?
– Очень. Мне вообще всё в тебе нравится, – радостно сказал Джон. Он прибывал в отличнейшим расположении духа. Теперь он всегда просыпался в хорошем настроении и с каждой минутой бодрствования оно казалось только набирает обороты. Он чувствовал присутствие ладоша и тот, отзываясь, уже взмыл вверх, увеличивая силу своего сияния.
Лола оглянулась на ладоша, при этом её волосы упали на лицо Джона и он ощутил слабое покалывание на щеке, словно от разрядов электрического тока.
– Вот это странное создание ты любишь, а обо мне даже не думаешь, – капризно произнесла она и снова посмотрела на молодого человека.
Тот улыбался.
– Ну что ты, Лолочка, я вас обоих люблю.
– Правда? – Доверчиво произнесла девушка и придвинулась еще ближе к молодому человеку, практически ложась ему на грудь. – Ну тогда у тебя еще 10 минут. Не хочешь потратить их на любовь ко мне?
Джон почти физически ощущал как в нём повышается градус радости. Он действительно любил и ладоша, и Лолу, и Стэна, и дядю Васю, и весь их замечательный двеллдоум и всю эту удивительную планету, и всё дальше, всё шире, всю галактику, весь мир, Вселенную. Его переполняло счастье от того что все они существуют, такие разные, такие непохожие и такие прекрасные.
– Ах, Лола, моя милая Лола, – весело сказал он, – когда я думаю о тебе, когда я вижу тебя, сердце моё поёт от радости и душа моя переполнена самым сладким на свете предчувствием, предчувствием счастья. Твоё совершенство окрыляет меня, твоя удивительная красота наполняет меня жизнью, твой ласковый взгляд расправляет мне плечи, твоя чистота делает меня сильным, твоя мудрость укрепляет меня, твой светлый образ освобождает меня. И ни о чем не мечтаю я больше, как о том чтобы остаток своей жизни провести с такой женщиной как ты, Лола. Я восхищаюсь тобой, я любуюсь тобой, я наслаждаюсь тобой, я преображаюсь и совершенствуюсь тобой. Ты самое чудесное событие в моей жизни. Я люблю тебя всею сутью своей, моим подсознанием и сознанием. Сладкое томление трепетной вибрацией наполняет мои чресла, гудящий огонь упоительной страсти проносится по моим членам при одном прикосновении к тебе. И любовь к тебе захлестывает меня горячей волной. Ты моя надежда, моя вера, мой оберег от любых невзгод. Ты сокровище моей души. Мысль о тебе, взгляд на тебя согревают меня, освежают меня, пробуждают меня. И любовь к тебе, моя добрая Лола, хранит меня и спасает в любых бедах и горестях, и под светом её не способен я убояться никакого зла и пасть отравленный сомнениями. Ты, моя прелестная Лола, есть счастливое решение уравнения моей жизни.