Пионер действительно залез в некую хитрую расщелину, которая еще к тому же закрывалась неудобным выступом сверху, который не давал роботу воспарить и выбраться из ловушки. Но удивило Джона то что проход, по которому пионер попал туда, оказался перекрыт окоченевшим трупом люксора. Застыв, молодой человек в свете налобного фонаря смотрел на серо-желтое, угловатое мертвое тело инопланетянина и никак не мог понять что происходит. Как здесь появился труп и почему "пионер" не хочет оттолкнуть его и выбраться обратно по проходу. Ответ на второй вопрос он получил довольно быстро. Направив на труп биосканнер, молодой человек чуть не вздрогнул от зарябивших на экране ярко-зеленых линий. Внутри мертвого тела буквально бурлила жизнь. Видимо какие-то насекомые или черви получили удачный шанс для размножения. Джон почувствовал омерзение.
Пионер, как всякий робот-разведчик, благодаря главным образом усилиям "ненавистных" киплайферов был снабжен кучей систем регистрирующих в окружающей среде проявления биологической жизни. Дабы аккуратно обойти и никак не повредить эти самые проявления. Впрочем всё это зависело от так называемой "тонкой настройки" робота, которой занимались те кто его запускал. И это было еще одним вечным камнем преткновения между членами Первой партии и киплайферами. Последние требовали долго и нудно настраивать каждого робота так чтобы он, говоря образно, обходил чуть ли не каждую травинку и перепрыгивал через каждого муравья. Естественно никто из разведчиков Первой партии не желал этим заниматься, не говоря уже о том что это резко снижало исследовательскую эффективность самих пионеров. И снова приходилось достигать некоего хрупкого равновесия.
Джон понимал, что вряд ли кто-то возился с тонкой настройкой конкретно этого "колобка", но для галочки, конечно, система регистрации жизни была активирована с какими-то параметрами по умолчанию. И эта система несомненно "видела" копошащиеся внутри закоченевшего трупа живые организмы и не давала роботу пройтись по нему или просто смести со своего пути. Перепрыгнуть он тоже не мог из-за выступа сверху и довольно необычного расположения трупа, который просто не оставил пионеру пространства для такого хитрого маневра. Это, конечно, было очень странно. Откуда труп взялся здесь, да еще и так "удачно" перекрыв выход?
Джон огляделся.
- Что думаешь? - Тихо спросил он, не очень правда надеясь на ответ. Изображение всего что он наблюдал фиксировалось его приват-камерой, в данный момент примагниченной к пластинке на его термофолиевой шапке. Сигнал передавался на глайдер и оттуда, через спутник, непосредственно в двеллдоум, где как предполагалось дежурный их маленького отряда непрестанно следил за всей поступающей информацией. Но сейчас на посту был Василий Иванович. Человек как известно непростой судьбы и который и так, как прекрасно знали его товарищи, "вкалывает круглые сутки как чумазый каторжанин, горбатится как раб на галерах, ишачит как проклятый, носится как в жопу клюнутый", да ещё и вдобавок ко всему этому у него частенько, особенно если на горизонте начинала маячить какая-то непредвиденная работа, ныли ноги, ломило в спине, тряслись руки, гудело в голове, темнело в глазах, прихватывало в груди, свербело под лопаткой, крутило в животе и стреляло в суставах. "Околеешь тут скоро с вами", гневно восклицал старпом. На что Стэн МакГрегор, если бывал не в духе, в сердцах отвечал: "Да скорей бы уж, Василий Иванович. Сил уже нет смотреть как ты мучишься". В результате всего этот дядя Вася полагал, что имеет абсолютное моральное право "хотя бы в своё дежурство спокойно посидеть в тишине и покое". И потому Джон особо не рассчитывал что будет услышанным. Однако ответ последовал незамедлительно:
- Это с умыслом! Однозначно. Коты проклятые, итид их за ногу. Так и норовят сукины дети какую-нибудь пакость нам устроить. Надеются что ли что мы уберемся с их зачуханной планеты. А вот хер им на плечо и елдою по лбу.
Джон улыбнулся. Еще неизвестно что лучше, подумал он, когда дядя Вася занят своим покоем или когда он действительно бдит за происходящим, как и положено дежурному. Впрочем Джон лукавил, сейчас он почувствовал явное облегчение от того что дядя Вася с ним. Посреди холодной каменной равнины, в этой неприглядной расщелине, в компании с окоченевшим трупом, молодому человеку было очень неуютно.
- И что делать? - Спросил он.
- А что много вариантов? Убирай этого трупака в сторону и дай колобку выбраться.
Джону очень не хотелось прикасаться, пусть и в толстых перчатках, к мёртвому телу.
- Труп просто здесь оставить? - С сомнением произнес он.
- Сдурел что ли! Хочешь чтобы тебе Стэн голову оторвал? Привезешь в двеллдоум для официального вскрытия и установления причины смерти. МакГрегор всё оформит и сообщит в центр. А то ведь киплайферы пронюхают про это и тогда с говном нас съедят, если мы свою жопу не прикроем.
Искреннее возмущение в голосе Василия Ивановича убедило молодого человека, что дело и вправду серьезное и он уже начал прикидывать где ему разместить труп в глайдере. Но в этот момент в микронаушниках послышалось какое-то фырканье и хихиканье.
- Обязательно привози, - весело сказал дядя Вася, - вот Стэн-то обрадуется. Проснется утречком, кофейку выпьет, с Лолой поболтает и айда в мертвом чехле ковыряться, а потом кураторам объяснять откуда это в двеллдоуме, зафиксированный всеми внутренними системами, труп инопланетянина появился. Ну тебе естественно благодарность, и от кураторов проекта и конечно же лично от Стэна. Небось еще и премию внеочередную выпишут. - Дядя Вася просто закатился от смеха.
Джон, терпиливо ожидая когда старший помощник закончит веселиться, задумчиво глядел на серо-желтый труп люксора, который в ярком белом свете налобного фонаря сверкал ледяными корочками и крупинками инея. Молодому человеку вдруг подумалось, что если и есть что-то постоянное в этой Вселенной, что не меняется от системы к системе, от планеты к планете, так это смерть. Проявления жизни бесконечны, многообразны, причудливы и фантастичны. Но смерть везде одна. Мрак и тишина, выключение света и звука, остановка движения, стирание памяти, уничтожение индивидуальности. И чтобы после неё не оставалось, разлагающаяся плоть, закоченевший труп, пепел и прах или даже просто разметавшееся облачко элементарных частиц в любом случае это откат к началу, обнуление до исходного состояния, возвращение на круги своя, к той мертвой холодной природе являющейся истоком всего и которая везде одна и та же. И это, решил Джон, роднит их всех, всех жителей Вселенной, землян и люксоров в частности. Жизнь разделяет их, смерть делает едиными. Молодой человек усмехнулся, фу ты, хорошо что еще "Большой Хэ" не слышит его мыслей, уж он бы поизголялся над ними. И Джон весело улыбнулся, подумав что это прозвище пожалуй и вправду очень подходит дяде Васе. Интересно стал бы он обижаться, если бы они со Стэном так его называли?
Джон сделал два шага вперед, наклонился и понадежнее ухватился за мертвое тело, стараясь не смотреть на него и не думать о копошившихся внутри насекомых. Очень осторожно поднял, ему казалось что твердая замерзшая плоть вот-вот рассыплется у него в руках и ужасные черви и тараканы хлынут прямо на него. Но труп был как деревянный и распадаться явно не собирался. Он отнес его в сторону и аккуратно положил на каменистый грунт расщелины. В этот момент он увидел что длинные, обычно узкие, глаза мертвого люксора широко раскрыты и покрыты желтоватой пленкой. Выглядело жутко, но мысль о том чтобы попытаться закрыть их вызвала в нем отторжение. К тому же веки наверняка закоченели и всё равно ничего не получится. Джон отвернулся.