— Да, жалко, — поддерживает ее Аня. — Вы представляете, что с ней делали? Как она это переживет? — смотрит почему-то на меня, будто что-то знает.
Мне было не до ее подозрений. Я не желала такой участи Василисе. Мне было ее искренне жаль, потому что, в отличие от других, я могла представить, что она пережила.
«Кудряшова меня не пожалела…» — напоминает внутренний голос.
Во мне боролись благодарность к Яну и страх. Непросто принять, что парень, который тебе нравится, может быть настолько жестоким.
Со звонком девочки поспешили в класс на следующий урок.
— Ты не идешь? — останавливаясь, спрашивает Сашка.
— Нет, — мотнув головой. Я так и не сказала, что перевожусь.
Мимо проходят парни из параллельного класса. Останавливается Иван Усачев — капитан баскетбольной команды.
— Пойдешь со мной на свидание? — неожиданно предлагает он…
Глава 14
Ника
Уходя, его друзья оборачиваются, смеются, подмигивают. Ваня красивый парень. За ним половина девчонок в школе бегает, а он делает вид, что не замечает. С его-то ростом это несложно. Мне приходится запрокидывать голову, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Вы поспорили, что ли? — киваю в сторону парней, которые в этот момент скрываются за поворотом.
— Поспорили? — вполне натурально удивляется. — Нет. Ты мне реально нравишься, — улыбается. — Ну что, пойдешь?
— Вряд ли, — прежде чем он успевает оскорбиться из-за прямолинейного отказа, я добавляю: — Я перевожусь в другую школу.
— Переезжаешь? — спрашивает Иван.
— Нет, — мотнув головой. У него приятная улыбка и располагающая к общению внешность, поэтому, наверное, я столь откровенна.
Неожиданно из кабинета химии с большой кружкой кофе выплыла Олимпиада Яковлевна.
— Блин, — пробурчал под нос Иван. Никто не любил нарываться на завуча даже во время перемены, а тут посреди урока. Бежать было бесполезно, она уже заметила прогульщиков.
— Почему не на уроке? — не дойдя до нас пары метров, строго спросила она.
— Тренер на перемене задержал, — не теряется Иван. Нагло врет, глядя на нее сверху вниз.
— Бегом на урок! А ты? — переводит на меня взгляд.
— Я пришла за документами, — выпалила, растерявшись.
— За документами? Кто тебе их отдаст? — ее возмущенно-пренебрежительный тон ужасно бесит, словно с тупицей разговаривает.
— Мама вчера разговаривала с директором, он сказал подойти, забрать, — лепечу неуверенно. Надеюсь, я не зря приехала, вдруг мама неправильно поняла директора. В некоторых школах ей удавалось договориться по телефону, чтобы документы отдали на руки мне, потому что иногда отпроситься можно было только в выходной день, но школа в выходные дни не работала.
— Наверное, твоей матери сказал, а не тебе. Бегаешь из школы в школу, куда только служба опеки смотрит? Переезжаешь опять? — смотрит на меня поверх оправы очков, которые сползли на кончик тонкого носа. — По какой причине на этот раз? — с резко возникшей подозрительностью в голосе.
От ее разбирающего на атомы взгляда хотелось поежиться. Казалось, завуч готовится обвинить меня в преступлении. То ли я во всем видела подвох, то ли Олимпиада Яковлевна действительно заподозрила меня в случившемся с Василисой. Глава администрации оказывал поддержку школе, естественно, все в этой школе будут на стороне Кудряшовых, а я останусь виноватой в этой истории.
— Я получила место в частной школе, — не придумав ничего лучше.
— Понятно, — поджимает губы. — Скажи матери, пусть придет за документами, — отстукивая каблуками нервный ритм, она уходит.
Оставшись одна, я пыталась понять, как мне стоит поступить? Дождаться директора и поговорить сначала с ним или вернуться в особняк, передать разговор с завучем маме? Решаю позвонить маме. Телефон оживает в руках раньше, чем я успеваю нажать на вызов.
«Там все в порядке?»
«Мне подняться?» — присылает два сообщения подряд Ян. Устал, видимо, сидеть и ждать.
«Не надо. Директора все равно нет на месте. Завуч сказала, чтобы за документами пришла мама, мне не отдадут», — отправляю сообщение. Самсонов читает, но ничего не отвечает. Захожу в мессенджер через каждые десять секунд в надежде, что он подскажет, что делать дальше.
Через минуту Ян поднимается. Решительный, серьезный. Лишь внешний вид немного портит картину. На нем дорогие вещи, но это вряд ли кто-то поймет. Скорее всего, рваные колени на брендовых джинсах здесь расценят как тряпье.
Глядя на Яна, вспоминаю слова Сашки…
— Где кабинет завуча? — спрашивает он. Удивляюсь резким ноткам в его голосе.