— Да. Трудная задача, — произнесла «добрая душа». — Искать придется кого-нибудь, кто подтвердит, что я заболела и попросила позвонить родственникам в Москву.
— Я понимаю, — сказала Нонна Сергеевна, — придется заплатить человеку. Сколько?
— Не знаю, милая, не знаю. Люди сейчас жадные, ненасытные.
— Говорите сколько она возьмет, я заплачу.
— Думаю пяти тысяч хватит.
— Пять тысяч?
— Ну если у вас их нет, я не ручаюсь, что кто-то согласится выступить в суде.
— Есть, есть, не беспокойтесь.
В тот же день Клавдия Ивановна объяснила все своей соседке, помогающей ей по дому за оплату и та, конечно согласилась помочь своей дорогой патронессе. Дело в том, у Клавдии Ивановны действительно проживали родственники в Москве и когда она болела, то верная Люся сообщала по данному ей номеру телефона о болезни соседки. Не могла же сама Клавдия Ивановна звонить им о том, что плохо себя чувствует. Родственники были заботливыми и иногда, если имелась возможность, приезжали, иногда откупались денежным переводом или посылкой с деликатесами. Поэтому вопрос этот был улажен в пять минут безо всякой компенсации за будущую работу в качестве свидетеля в суде. То, что она видела тогда Нонну Ивановну у своей соседки и врать не надо было и о звонках тоже. Так что Нонна получила сразу двух свидетелей за пять тысяч рублей.
Исковое заявление на имя председателя Пролетарского районного суда поступило от гражданки Строгановой, москвички о возврате ребенка, десять лет назад похищенного у нее неизвестными людьми. Там же указан адрес ответчицы Железновой Анны Федоровны, у которой в настоящее время обнаружена украденная дочь. В районном суде до сих пор такого дела не было.
Анна получила копию искового заявления и повестку явиться в суд. Предлагалось девочку привезти с собой непременно. Адрес отца был указан сельский, где сейчас находился Алексей.
— Хорошо работает разведка, — подумал он, получив известие о явке в суд.
Он вышел к Анне и увидел ее постаревшее враз лицо, страдальчески-мрачное до неузнаваемости.
— Аннушка, — сказал он и обнял за плечи. — Аннушка, ты не должна так переживать. Я с тобой, не позволю этим лисицам отобрать у тебя девочку.
— Чтобы потом забрать ее самому? — спросила в отчаянии Анна.
— Я люблю тебя, Анна, неужели ты этого не поняла?
Анна втянула голову в плечи, как будто защищаясь от удара.
— Меня? Любите? — переспросила она.
И тотчас убежала к себе. Он вошел в ее комнату впервые за все время. Чистая, невинная обстановка комнаты, никаких излишеств. Все как будто соответствовало содержанию хозяйки, все еще наивной девчонки, десять лет назад обрекшей себя на безбрачие в угоду спокойствия малышки.
Он подошел к ней и тихонько повернул к себе. Ее глаза выражали смятение, растерянность, любопытство. Он нежно притянул ее к себе и поцеловал. Она отпрянула, но потом прижалась к нему и тихонько сказала:
— Я целуюсь впервые. Неужели правда то, что ты сказал?
— Правда, Анна, правда. Я только не сразу понял, что не могу без тебя. Когда думал о тебе, у меня, казалось сердце останавливается.
— А у меня не хватает дыхания, — улыбнулась она.
Он подхватил ее на руки и нежно прижимая к себе, нашептывал слова, которые не говорил даже своей жене. Они сами прорвались откуда-то, а она слушала их и прижималась к нему, где громко стучало в груди его сердце.
— И что теперь будет? С судом? — испуганно вспомнила Анна.
— Мы поедем туда, послушаем, что нам скажут, и сами выскажем свое мнение. Ты должна быть готова к тому, что тебя могут оскорбить слова моей бывшей и адвоката, нанятого ею. Но я же с тобой, и ты не должна ничего бояться.
— А зачем приглашают Аленку?
— Так нужно в суде в таких делах. Потому, что сразу же после вынесения решения ребенка отдают выигравшей стороне.
— Как ты страшно сказал. Как будто Алена — лотерейный билет.
— Ну что ты, не беспокойся.
Он уговаривал ее, а сам в душе знал, что теща с Лялей будут биться до конца. Их уязвленное самолюбие жаждало мести. И потом у Анны было к чему придраться. Не было свидетеля на то, что девочку она нашла на крыльце. Не заявив в милицию она тоже поступила неправильно. Может ей и отдали бы ребенка, но после всех узаконенных действий.
Алексей уехал назавтра в район вместе с Анной. Он взял ее паспорт и ничего не сказал, зачем они едут.
Остановил машину у здания ЗАГСа и они вошли в кабинет заведующей.
— Вот мои документы, — предъявив удостоверение и паспорт, сказал он заведующей. Я должен буду скоро уехать ненадолго, но до этого нам бы хотелось узаконить наши отношения.