Назавтра они уже втроем, девочка была на руках у матери и Ляля не смотрела на сверток с ней, были доставлены на вокзал.
Поездов было много. Но они не стали ждать какой-то определенный. На первом пути объявили отправку. Мать с дочерью, вскочили в вагон, не обращая на вопли проводницы.
— Нам одну остановку, — сказала Нонна Сергеевна сердитой проводнице и сунула ей в карман деньги.
Вопрос был исчерпан. Ехали недолго.
— Следующая остановка Пролетарская, — сказала им ставшая любезной проводница.
Поезд остановился. Дамы вышли на перрон.
— Постой тут, я скоро, — сказала мать и проворно понеслась с девочкой по улице.
Было около семи часов утра и прохожих почти не было.
Нонна Сергеевна оглянулась по сторонам и увидела большой дом под железной крышей. Она вошла в калитку и положила сверток с девочкой на крыльцо. Не оглядываясь, побежала и скрылась за углом дома. До станции было десять минут ходьбы.
Ляля не спросила про дочь, а мать не сказав ничего, вошла в двери вокзала и купила два билета до Москвы.
Проходящий поезд не задержал их на этой станции. Через десять минут они ехали в купе и смотрели в окно сосредоточенно, как будто им было дано задание сосчитать все мелькающие у дороги столбы.
Им было все-таки стыдно взглянуть друг на друга, потому они и ехали, думая каждая о своем.
Москва встретила их нормально, как будто бы в жизни этих двух человек, относящихся по признаку пола к женскому, ничего особенного не произошло. Ну выехали на прогулку по российским железным дорогам две путешественницы, посмотрели мир и вернулись обратно.
Лялю донимало молоко в грудях, желающих кормить ребенка. Они как будто не понимали того, что некого тут в доме кормить грудным молоком, и никто их не просит об этом, но мать-природа заботилась о малышке и часто, по нескольку раз в день подбрасывала молочка для брошенной где-то далеко девочке. Только малышка не знала, где искать свою теплую грудь и потому привыкала к жесткой маме с козьим молоком.
Тогда Ляля нервничала не об оставленной на станции малышке, а о неудобствах, причиняемых природой, заставляющей прибывать и прибывать не востребование питание для родившейся дочки.
А еще неприятно было ожидание мужа. Он был нужен молодой сильной представительнице прекрасного пола, как муж, но не самец, производитель детей. Он нужен для жарких ночей и нежных объятий. Ляле так нравились его сильные руки, поднимающие ее с пола и прижимающие к своей груди, где стучит неистово мужское сердце.
Ей предстояло впереди объяснение с мужем, куда и как исчез ребенок. Мать заготовила целый трагический рассказ о неудачных родах, но как пройдет спектакль, они предположить не могли. В душе боялись разоблачения.
Алексей и Вадим прибыли в назначенное место, где, по их мнению проживал Ведиев, нужный им человек. Лодка причалила к берегу. Совсем недалеко, метрах в трехстах стоял домишко. Так себе средний, с покрытой шифером крышей. Дорога была настлана досками. От постоянных наводнений, скользкая земля не давала возможности ходить по илу, нанесенному с реки. А тут, дал струю из шланга на дощатую дорожку и ходи спокойно, босиком, по струганым дощечкам.
Хозяин сидел во дворе, маленький, как будто в обертку глянцевую упакованный, с синеватым оттенком. Его синие губы и мрачные глаза вызывали отвращение. Но им был нужен не красавец Ведиев, а владеющий тайной человек. Незнакомых людей он встретил настороженно. У ног его лежал пес, лайка, дружелюбно помахивая хвостом.
— Ты хвостом не крути перед каждым, — отчитал хозяин добродушного пса.
Видимо пес совсем не обиделся на упрек хозяина, потому что тут же подошел к Алексею и ткнул мокрым носом в его руку. Алексей погладил его. Но, когда Вадим протянул к нему руку, пес зарычал и ощетинился.
— Не понравился, ты ему, паря. Что вас привело ко мне, гости незваные?
— Журналисты мы, пишем о здешних краях. Вот и захотелось посмотреть как на отшибе люди живут. Совсем один человек, а кругом тайга с трех сторон.
— По воде всегда можно уйти, — ответил хозяин. — Заходите, гостями будете.
По количеству выпитых бутылок видно было хобби Ведиева. Он усек взгляд Алексея и пояснил:
— Гости часто бывают, дома жены со света сживают, а тут пей, сколько душа пожелает. С собой привозят обычно.
— Мы тоже не лыком шиты, прихватили с собой полдесятка.
— Значит надолго? Рыбачить? На охоту? Или просто посмотреть тайгу.? Так она опасная хозяйка, заведет и пропадет человек, в жизни не выйдет из буреломов таежных.
— Сами пока не знаем насколько.