Выбрать главу

— Веди его сюда! – Впереди, там, где некогда была дверь, а теперь зияла рвана дыра в полстены, замаячила Хель. – Я держу Разрыв!

В самом деле, Марори скорее чувствовала, чем видела едва заметную рябь в Материи Мироздания. Где-то там была Хель и ее боль от контакта с Хаосом растекалась по всему Дра’Мору, словно вышедшая из берегов река.

Марори, пошатываясь, схватилась за древко Энигмы, потянула на себя, но даже немного не сдвинула ее с места.

— Сюда, ты, тварь толстожопая! – прокричал Марроу, выманивая Неназванного прямо туда, где Хель с яростным оскалом из последних сил пыталась удерживать Разрыв.

Крэйл воспользовался тем, что порождение Хаоса растерялось, выбирая, кого убить следующим: рогатую девчонку, назойливого светлого или того наглеца, что оседлал его загривок. Удар – и клинок шанатра на две трети вошел в место между шеей и плечом. Неназванный заревел так громко, что, казалось, его железная маска не выдержит и расколется под напором агонизирующей злости. А потом внезапно умолк и резко развернулся, словно вдруг вспомнив, за кем пришел.

—Маааар!

Крэйл снова и снова колол тушу, но Неназванный больше не реагировал на его удары. Словно вдруг осознал, что живым ему ни за что не уйти, но он по-прежнему достаточно силен, чтобы отправить на тот свет свою жертву.

Марори еще раз потянула косу – лезвие поддалось, но все еще было в каменном капкане.

Бах! Бах!

Пули вонзились в потолок над головой Неназванного. Трещины разбежались по камню, лопнули – и на пол полетели новые куски каменного мусора. Удивительно, как Дра’Мор вообще еще не трещит по швам: за считанные минуты зал превратился в руины.

Марори больше ничего не видела, запертая в своей импровизированной западне. Она попыталась сконцентрироваться, собрать Плетение в новый огненный сгусток и… ничего. Как будто вдруг ослепла и оглохла, разучилась делать элементарные вещи.

«Ты просто слишком сильно ударилась головой, Мар, - подбадривала она себя, взбираясь по насыпи, - нужно сосредоточиться. Сатис, где ты?»

Верный фэлфаэр снова издал мученический гортанный вой, потом рык и снова вой. Что-то держит его, не дает пошевелиться.

Когда она, наконец, выбралась на самый верх, то увидела Неназванного, которого Крэйл подгонял в сторону Разрыва. Шанатар успел слезть с его шеи и теперь крутился перед порождением вызывая на себя его неуклюжие удары. Он уже заметно измотал тварь, потому что Неназванного водило из стороны в сторону, словно пьянчугу. А выстрелы эрелима не давали ему отступить. Еще немного, совсем чуть-чуть – и он провалится в Разрыв. На Хель было жалко смотреть: пытаясь удержать края Материи, она морщилась и громко, не стесняясь, сорила ругательствами. В том месте, где Материя соприкасалась с ее кожей, по рукам рогатой ползли уродливые нитки ожогов, как будто изнутри, прямо в венах, закипала ее кровь.

Марори попыталась спуститься, но нога поплыла на первом же камне. Не было никакой возможности сохранить равновесие. Марори кубарем скатилась вниз, лишь чудом не оказавшись погребенной под оползнем.

— Сюда! – кричала Хель. – Не дайте ему развернуться.

Марори потрясла головой, встала сперва на колени, потом – на ноги. Упала – и встала снова. Как же мерзко чувствовать себя такой беспомощной!

Подбадривая себе ругательствам, мысленно называя слабачкой, она все-таки устояла, хоть для этого пришлось схватиться за то немного, что осталось от колонны. Плетение должно ей подчиняться, она так старалась, чтобы довести эти навыки до автоматизма.

Когтистая ладонь наполнилась теплом, но жидкое пламя стекало с пальцев, не желая подчиняться.

— Марроу, не дай ему!.. - как ошпаренная завопила Хель, но ее голос утонул в грохоте.

И снова выстрелы, где-то совсем рядом. Несколько пуль вонзились прямо около ног Марори, вынудили ее попятиться. В припадке безумия порождение шло напролом, прямо к ней, угрожающе раскачивая на ржавых цепях свое устрашающее оружие. Один удачный удар – и ее не спасет даже хваленая, творящая чудеса медицина эльхов.

Эрэлим и Крэйл, не сговариваясь, встали у твари на пути. Кажется, они о чем-то перекрикивались, на ходу меняя стратегию. Клинки шанатара сверкали так часто, что смотреть на них было почти физически больно.