Все же стоит объяснить чуть подробнее; колдовство принято разделять на женское и мужское. Когда Велизарий обращается к мужским нечестивым, то с Ивой все иначе. Она особенно сильна в обращение с Вытарашками, которые могли бы помочь ей захомутать любого витязя и возможно самого князя, но к ее сожалению, на Велизария они не действовали. Очень уж сильны были его защитные чары.
— Велизарий… — нежно и чуть смущенно проговорила Ива, кружась в танце и держа его за руки.
— Ты не видела Нильмеру? — чуть нервно проговорил добрый молодец.
— Нет… постой, — жалобно проговорила Ива, но Велизарий уже отпустил ее руки и пошел искать свою возлюбленную.
Нильмера, немного растерявшись, бродила вокруг пляшущих парочек. Она уже устала делать отказы. Добры молодцы без перерыва предлагали ей танец. Ее каштановые косы, были предметом зависти прочих девиц и даже самых близких подруг. Но больше всех на свете, эти косы ненавидела Ива. Она пересеклась с Нильмерой глазами.
Вдруг Иву кто-то толкнул в спину. Она развернулась и увидела перед собой златокудрую девицу.
— Не знаешь где Велизарий? — спросила та.
— Мне почем знать?! — недовольно ответила Ива.
— Может видела его друга Валамира?!
— Не слыхала никогда о таком, — ответила Ива еще более дерзко.
— Как знаешь… Пойду спрошу у Нильмеры… А ты потаскуха, должна мне спасибо сказать, что я вообще с тобой заговорила. Совсем видать позабыла, что ты в нашем племени изгой.
Что касается слов златокудрой девицы, в них было зерно правды. Это было связано с отцом Ивы, история очень скверная, чуть туманная, всю правду знали единицы, а может уже и никто. Да и происходили те события лет пятнадцать назад. Никого уже почти и не интересовало, как оно было на самом деле…
Нильмера же напротив, в своем племени, была на вершине не только по праву первой красавицы, такое всегда можно оспорить. Та же прекрасная черноволосая Ива, со своими распущенными локонами, имела преимущество перед многими. Мало кто из девиц осмеливался так выглядеть. За подобное распутство, каждую из них могла выпороть мать или тетка. Но Ива была очень отчаянной. Она старалась не обращать внимания на насмешки и косые взгляды. За такое ее не любили вдвойне. Но что еще взять с девицы чей отец… Почти никто из племени тускарей не знал, что он натворил, но все были уверены в безусловной виновности того, и приписывали ему все существующие пороки. С отцом Нильмеры все было наоборот. Его чтили и уважали, некоторые даже побаивались. Ведь отцом ее был Тихослав — князь всех тускарей, и южных и северных.
Растерянность Нильмеры сменилась улыбкой, когда она снова увидела свою златокудрую подругу.
— Нашла Велизария?
— Пока еще нет, — чуть смущенно ответила Нильмера.
— Ты взяла с собой зеркальце? — чуть подхихикивая спросила подружка.
— Да.
— Покажи! Покажи!
Нильмера достала из мешочка, подвязанного на сарафане, небольшое зеркальце в серебряной оправе.
— И откуда такое чудо у тебя? — почти заверещала златокудрая девица. — Дай посмотрю! Дай посмотрюсь!.. Так откуда?
— Отец выкупил у богатого торговца, тот приехал к нам кажется из Византии.
— Из Византии, — вдохновенно произнесла подруга.
Запевалы сменились снова, на этот раз за ними было совсем не поспеть. Происходящее уже трудно было назвать плясками, все начали дрыгать ногами-руками, прыгать в беспорядке и хаосе, но таков был обычай. Выбирали главного жениха и невесту. Добры молодцы постепенно успокоились и встали в один большой ряд. Девицы бегали вокруг, танцевали и пытались утянуть понравившегося. Но некоторые из добрых молодцев были непреклонны и ждали своих возлюбленных. Получать отказы, для девиц, было особенно обидным. Но любовь есть любовь. Верность есть верность.
И ревность есть ревность. Некоторые девицы отталкивали друг дружку, стараясь успеть выбрать первыми. Конечно все делалось в шутку, но чем меньше молодцев становилось в ряду, тем больше было намеков на настоящую вражду. Златокудрая девица утащила за собой Валамира. Образовавшиеся парочки шли к реке, где должны были начаться купания и жребий по выбору главного жениха и невесты.
Нильмера была уверена в Велизарии. Она нарочно задерживалась, с милой улыбкой смотря на его отказы то одной, то другой красной девице. Она влюбленным, чуть медлительным взглядом оглядела своего суженного еще раз. «Вот он мой милый! Все так любят его. Но он так непреклонен и ждет только меня».