— Чего ты? — спросил Стерн.
— Я думал об отеле «Вавилон», и «Оптике Коэна». Полагаю, ты уже знаешь.
Стерн заговорил; медленно, запинаясь и отстранённо, что обеспокоило Джо.
— Ты имеешь в виду Ахмада?… Да, я знаю об этом, и знаю о Дэвиде… Я хотел увидеть Анну, но понял, что не могу. Дэвид был таким замечательным молодым человеком, таким, каким был и его отец. И Ахмад, ну, мы с ним пуд соли съели. Ахмад был одним из первых, кого я встретил в Каире, вместе с Белль, Элис и отцом Дэвида. Все они были друзьями Менелика…
Стерн посмотрел на саркофаг. Джо ждал продолжения, но не дождался.
«Тишина, — подумал Джо. — Мёртвая тишина. Лучше рёв возмущения, чем это, лучше что угодно, чем оглушительная тишина. Он слишком спокоен, и мне это не нравится».
— Ахмад и Дэвид — это дело рук Блетчли, как я понимаю, — сказал Джо.
Стерн кивнул.
— Так что же будет дальше? — спросил Джо.
Стерн пошевелился, поколебался.
— Кто следующий? Ну, давай подумаем. Как много ты уже знаешь?
— Большую часть. Я знаю про «Энигму».
— Значит, главное.
— И что?
— Блетчли делает то, что считает правильным. Борется с нацистами, со злом.
— Ну?
— Так что я следующий, — сказал Стерн.
Джо посмотрел на него. «Слишком ты спокойный, Стерн».
— И всё? Сдашься вот так просто?
Стерн пожал плечами.
— Да, наверное. К сожалению, даже путь к хорошей цели может быть морально сомнителен. Добро и зло не так просты, как хотелось бы.
Стерн снова улыбнулся своей странной улыбкой.
— Но скажи мне, Джо, почему ты позволил втянуть себя во все это? Я здесь завидовал твоей размеренной жизни в Аризоне. Мне казалось, что именно так человеку и следует распорядиться отпущенным судьбой временем.
— Я не знаю. Потому что это казалось мне правильным. И я считаю, что начатое дело надо доводить до конца.
— Твоё стремление дойти до конца меня не удивляет, — сказал Стерн. — С того момента, как я увидел тебя на площади рядом с Мод, я боялся, что ты не отступишь.
— А до того, как увидел меня, ты знал, что я в Каире?
— Нет, я понятия не имел, это был шок. Когда я увидел тебя, то сразу понял: зачем ты здесь, кто это устроил и чего ждать дальше. Надо мной долго висел этот Дамоклов меч поездки в Польшу; как говорится: «многознание приводит к беде». Я, правда, не ожидал, что они решат найти и привлечь тебя; но, если подумать, твоё участие имеет смысл, не так ли?
— Думаю, так оно и есть, Стерн.
Скажи-ка, когда мы впервые встретились лицом к лицу, и ты, сидя с протянутой рукой, играл нищего, когда я сжалился и дал тебе денег, зачем ты, бессовестный негодяй, их взял?
Стерн засмеялся.
— Я был голоден. А гордости у меня, как у Фальстафа.
— Ну, ладно, опустим. Но почему ты не связался со мной после той встречи?
— Я думал об этом, но надеялся, что ты найдёшь достаточно, чтобы доставить Блетчли некоторое удовлетворение, и не пройдёшь весь путь. Я просчитался.
Джо потянулся за бутылкой.
— Бывает. И что же нам теперь остаётся, Стерн, паре неудачников? Когда мы осушим последнее в нашей жизни стекло. Просто обдумываю это и пытаюсь взять себя в руки, прежде чем отправиться из подземелья наверх. Мы попадём под грузовик или полетим с крыши?
Стерн раскрыл ладони и посмотрел на них.
— Возможно. возможно. Это опасно — жить среди людей, не так ли? В пустыне у вас может закончиться еда или вода, и чтобы умереть понадобится перетерпеть некоторое время. В цивилизованном обществе процесс выгодно ускоряется.
Стерн улыбнулся.
— Но я бы не торопился думать, что это наш последний напиток.
— Нет? Ну, я рад это слышать, мне никогда не нравился возглас: «Закрываемся!». Тогда, сколько беззаботного времени у нас впереди?
— Не знаю, — сказал Стерн. — Полагаю, у нас есть только несколько часов, а пока можно расслабиться.
— Это может показаться странным, Стерн, но факт в том, что я уже расслаблен. Прошлой ночью мне поспать не довелось, но чувствую я себя прекрасно.
— Ты провёл ночь с Белль и Элис, знаю.
— Почти всю, но как ты узнал? Ты ведь не следил за мной? или следил.
— Нет, но у меня есть друзья-товарищи — нищие. Попрошайничество развивает внимательность.
Джо кивнул… «Секретная армия Стерна. У некоторых есть танки, у некоторых монахи, у Стерна — нищие».
Стерн продолжал:
— Мне так же сообщили, что утром ирландец устроил в Каире ужасный переполох. Чуть ли не бунт.
— Было дело, — Джо глотнул арак. — Пока при памяти: я что хотел сказать… То письмо, что ты написал мне о смерти брата. Это прекрасное письмо, Стерн, и я не забуду твоего участия.