— …привычка нужна. Вы, несомненно, слышали, что индейцы приветствуют путников трубкой мира. Ну, это собственно, что? «добро пожаловать». Хопи всегда курили табак в том, что мы теперь называем сигаретами. — Индеец засмеялся. — Кстати о мифах, Хопи считают, что первые слова во Вселенной были такие: «Почему я здесь?» Ну, вы понимаете, это вопрос вопросов. У хопи есть просто прекрасный способ говорить прямо и по существу, я понял его. Только когда мы пытаемся найти ответы, мы сбиваемся с пути и блуждаем, как звёзды над головой. Ведь звезды так делают, не так ли? Я имею в виду, разве небеса не так выглядят? Блуждающие и непостижимые? Вы сбиты с толку?
Ну, согласно мифу хопи о создании, это были самые первые слова, когда-либо сказанные во Вселенной. Почему я здесь? И чем дольше мы живём, тем лучше постигаем их смысл. И мне следует сказать вам, что этот первый и самый простой вопрос был произнесён женщиной, прародительницей. Да, хопи считают, что первая жизнь в пустоте имела женское начало. И в этом есть смысл, изначально не было напыщенных мужчин, потому что от нас никогда не исходит жизнь, мы лишь наблюдаем за рождениями. Хопи сохранили традиционный матриархат. Насколько я знаю, это есть и в некоторых других старых сообществах.
Мои босые ноги торчат наружу не потому, что я дикарь, а только чтобы выказать смирение. По той же причине, по которой я должен сидеть в нижней половине Круга Жизни здесь, в Киве. Среди хопи так принято, что чем сильнее ты, тем скромнее. Но я думаю, это всегда истинный путь где угодно.
Итак, эта прародительница в качестве следующего шага творения создала близнецов, на этот раз, для баланса, — мужчин, и как вы думаете, каковы были самые первые слова, которые появились в головах этих двух парней? Те же самые, что и у матери, но с той добавкой тоски по самоопределению, что столь распространена у нашего пола. «Почему мы здесь?», конечно, но главная для мужчины загадка, вопрос, который всегда беспокоит нас до гробовой доски, ещё и «кто мы?».
Таким образом, основные человеческие загадки, похоже, берут истоки в прошлом, и это подводит нас к здесь и сейчас. Посланная вами передовая группа, которая забралась сюда пару недель назад, мало что сообщила о том, кто вы будете, когда вы появитесь, и, в первую очередь, зачем вы придёте. Так что, может, пора вам высказать соображения по этому поводу? Почему мы здесь, вместе, я имею в виду? — Индеец полез под одеяло и почесался. — Не стесняйтесь советоваться между собой. Я просто уйду в себя, а вы окликните, когда будете готовы. — Индеец закрыл глаза и захрапел.
Трое его посетителей переглянулись, и один из них откашлялся. Мгновенно глаза индейца распахнулись.
— Мы не знаем, как к вам обращаться.
— О, всего то. Ну, услышьте ответ в звуке ветра. Хопи верят в отголоски, эхо. Индейцы убеждены, что всё сущее во Вселенной — это звук, проходящий сквозь пространство и время. Веруют хопи настолько, что большая часть моей работы здесь в качестве местного шамана — это вслушиваться, не более. Стараясь услышать эти самые отголоски. А, вы их не слышите, ну ладно… Тогда, почему бы вам не обращаться ко мне «Джо»?
— Хорошо.
Индеец улыбаясь кивнул:
— Да, просто и вполне подходяще. А вас мы скроем под экзотическими именами Гаспар и Бальтазар и Мельхиор. Поскольку мы сейчас находимся в пустыне Запада, далеко от места их первого исторического появления, я просто представлю вас себе как трёх мудрецов с Востока, традиционные фигуры, которые человек может понять и принять. Так, теперь скажите мне: вы пришли с дарами золота, ладана и мирры, как говорится в сказках?
— Мы можем обеспечить вас золотом.
— Верю, но, к сожалению, золото не панацея. Что нужно знахарю, так это лекарство, которое помогает душе. Теперь, когда правила установлены и фигуры на доске, продолжим, и мы перейдём к деталям этой эпохи. Вы проделали долгий путь, потому что, должно быть, хотите, чтобы я кое-что для вас сделал. Интересно, где именно?
— На Ближнем Востоке.
— Ах да, я слышал о тех краях. Говорят, что почва там в основном сухая, но много следов Востока в истории мира. А интересно, где на Ближнем Востоке?
— Каир.
— Ах да, и о нём я слышал. Рассказывают, город этот в древней земле фараонов, место для пирамид и мумий и потерянных секретов. В земле, известной повсюду своей великой рекой жизни, а также теми укромными местечками, которые всегда появляются вдоль любой долго-обжитой реки. Но я вообще не знаю Каира. Я никогда там не был. И это должно означать, что вам нужен человек со стороны, чтобы покопаться и поискать что-то, либо в оазисах, либо в пирамиде или двух. Но что, интересно? Возможно, Утерянный секрет? Странствующий фараон? Мумия, которая отказывается отвести вас к своему некроманту?… Что именно вы хотите, чтобы я нашёл?
— Человека.
— Человека. — Джо задумчиво потянулся под одеяло и почесался. — Один из вас американец, другой британец, а акцент третьего где-то между. Канадец?
— Да.
— Значит ко мне пожаловала международная делегация в высшей степени особого, не моего, уровня, и это предполагает два варианта. Либо я знаю искомого человека, а вы нет, либо вы знаете его, а я нет. Какой верен?
— Вы его знаете. Мы знакомы с ним только по документам в досье и через посредников.
Джо погладил свой подбородок.
— Я снова смогу отрастить бороду. Индейцы не признают бородатых. Но есть и другой аспект. Вы знаете, что «хопи» означает «мирные люди»? Ну, это так, и хотя нас осталось не так много, вот кто мы — люди мира. Наша религия запрещает причинять вред кому-либо, угнетать кого-либо, убивать кого-либо. Мы просто не можем этого сделать, это наше мировоззрение, а также и объяснение тому, почему нас так мало. Пуэбло окружают племена свирепых навахо, и они прорежали нас в течение многих лет. Что вы на это скажете?
— Мы не просим вас делать что-либо, что противоречит вашим убеждениям.
— Знаю, никто и никогда меня не заставит. — Джо ткнул указательным пальцем в землю у ног. — Ну, думаю, пришло время написать здесь имя. Кого именно вы ищете?
— Стерна.
Джо посерел лицом. Несколько долгих минут смотрел он на свой палец в земле и ничего не говорил, а когда наконец поднял глаза, в них стояла глубокая печаль.
— Я знал, что так и будет. В тот момент, когда ваши люди появились здесь пару недель назад, со всей своей секретностью и недосказанностью, я знал, что это начало чего-то, что приведёт к Стерну. Всё, что они сообщили, это что у меня будут важные правительственные гости, но я знал. Он ведь не пропал, не так ли? Вы не его самого хотите найти?
— Нет.
— Нет, я так и думал. Ваша проблема в том, что Стерн кое-что знает, а вы не знаете, что.
— Что-то вроде этого.
— Ну и что конкретно? Я думаю, он работает не только на вас, но и на другую сторону. Но вы всегда полагали, что в конечном счёте он ваш, а сейчас уже не так уверены. И это всё?
— Да.
— И, естественно, важно, чтобы вы знали точно. Насколько важно?
— Очень. Это имеет решающее значение.
— Решающее значение? Стерн? Вы не преувеличиваете?
— Нет, вовсе нет. Мы не можем подчеркнуть это ещё сильнее.
Джо перевел взгляд с одного лица на другое, и трое мужчин мрачно отвели взгляды.
— Верю, — сказал Джо. — Решающее. И всё же морфинист Стерн до сих пор был известен лишь как мелкий контрабандист, так как могло случиться, что такой никто, как он, внезапно стал решающе важен для всей войны на Ближнем Востоке? Или я должен напомнить себе, что почти каждый, кто когда-либо был важен в истории, сначала был никем, и что, может быть, самые важные из всех всегда остаются таковыми?… Не на виду. Как глас свыше. — Взгляд Джо затуманился. Он пошевелился, почесал тёмное лицо своё. — Конечно, любой, кто знает Стерна, никогда не воспринимал его лишь как мелкого поставщика оружия и наркомана. У него просто дар лезть без мыла в жопу, нравиться людям. Даже в разлуке этот большой неуклюжий медведь с загадочной улыбкой, немного согбенный под градом ударов судьбы, всегда в моём сердце. Он полностью располагает к себе одним только голосом, нежным прикосновением мягкой речи трогает души людей. Помощь людям, вот его забота. Стерн так незаметно это делает, что окружающие даже не подозревают, чем он занят, а сам он об этом никогда не говорит. Может быть, спустя годы вы ненароком узнаете то, что он однажды сделал. Изменил чью-то жизнь. Спас жизнь. Да… И поступив при этом как-будто близкий, родной человек. Я помню один случай, много лет тому. Кто-то другой рассказал мне об этом, не он конечно, и не та женщина. Он оказался в ужасно дождливый день на Босфоре, и свет умирал, и отчаявшаяся женщина, готовясь умереть сама, опёрлась уже на перила, чтобы броситься в воду, и подошёл этот большой неуклюжий человек, укрыл от дождя своим плащом, чужой, мрачный незнакомец, вот он подошёл и встал у перил рядом с женщиной и смотрел вместе с ней на тёмный водоворот и начал говорить, слегка заикаясь… искренне, и прошло немного времени, и вскоре он убедил её вернуться к жизни… Один маленький случай давным-давно. Мне случайно повезло услышать о нём.