– Нет, – недружным хором ответили совещавшиеся, только транспортник скроил недовольную гримасу.
– Тогда до завтра. Все разошлись.
– Серёжа, да ты просто гений, – одобрительно сказала Людмила, как только они остались одни. – Я горжусь тем, что мне выпало работать с тобой.
– Нет, Людочка, это я горжусь тем, что мне помогает такая умная и красивая девушка. Пойдём, пообедаем?
– Всё бы тебе о еде думать. Лучше скажи, когда ты про эти модули придумал, в смысле перемещения их на большие расстояния?
– Да ты знаешь, это не я и придумал. Я поделился своей идеей с Русланом, ну это который про налоги, а он, через полдня, подкинул мне эту мысль. Вот он действительно умный, – уважительно протянул Сергей, исподтишка любуясь Людой. Та сегодня была в очень скромном наряде: белая блузка, синяя юбка, опять очки и зализанная причёска. Но насколько же она была грациозна и женственна, что даже столь скромный наряд это подчёркивал! Сергей ещё раз подумал о непростом происхождении девушки, за её плечами так и вырисовывалась длинная цепочка утончённых аристократов.
– Людочка, скажи, а у тебя в роду королей не было? – решил пошутить Сергей.
– Королей, наверное, нет, – задумалась Люда, – а вот князья были. Моя девичья фамилия – Юсупова, мы из московской ветви. Мой прадед сумел остаться в живых во времена революции, потом семья уехала из Москвы в Сибирь, затем отец вернулся, в общем, длинная история. Пойдём, искупнёмся до обеда? – Людочка увела разговор на другую тему.
– Ничего себе… Конечно, пойдём, – Сергей так и не понял, что больше его взволновало – происхождение Людмилы или возможность лицезреть её в купальнике.
Хмурое небо над головой давило, сминая все чувства и мысли. Вот уже полцикла Лилит, как Эвниар не видел Ра, не купался в его ласковых лучах. С тех пор, как ушли Маги, небо ни разу не просветлялось, а тучи, казалось, уже ползли по самой земле, закрывая верхушку Ускорителя. Очередь Атлантов к пирамиде также стала заметно меньше, уже можно было видеть её конец.
«Ещё половина Лилит, и все Атланты уйдут», – Эвниар не мог определить, с каким чувством он об этом думал. Раньше задумываться не было времени – слишком много сил отняла отправка капризных Магов и ещё более капризных магических отпрысков, а сейчас все эмоции куда-то ушли, он входил в состояние предельной концентрации, всегда предшествовавшее началу серьёзной работы. Кстати, как и предрекал Архитектор, всего лишь пятая часть бунтарей из молодых Высших решилась остаться на Эоле. Их родители, хоть и уважали выбор детей, но, несмотря на это, а также на то, что проявление чувств было не в чести у Магов, иногда всё-таки не выдерживали и начинали биться в истерике. Особенно часто это случалось с молодыми матерями. Мгновенно рядом с ними возникал Архитектор, и фонтан эмоций сразу же иссякал – он умел одним своим видом внушить уверенность и беззаботность. Впрочем, честно говоря, оснований для особенных волнений не было, как по поводу отправляющихся, так и по поводу остающихся.
Привязка полевой формы человека к меди была отработана ещё тогда, когда первые Атланты, только ещё пробовавшие становиться Магами, пытались оторвать свою «вторую сущность» от физического тела, расширить свои возможности. Уже тогда было замечено, что легче всего возвращаться в оставленное тело, если на нём были медные украшения. Даже зафиксировали несколько случаев невозвращения полевой формы Мага в тело, на котором не было меди. Тогда же было установлено, что, в отличие от меди, серебро, наоборот, препятствует воссоединению «второй и первой сущности», чем стали пользоваться недоброжелатели первопроходцев волнового пространства. Случались даже небезуспешные попытки устранения врагов таким образом. И сейчас, когда Атланты открыли способ полного, до мельчайших частиц обратимого перехода от физического тела к его полевой форме и обратно, именно присутствие на физическом теле меди позволяло легче это проделывать. Конечно же, легко это было только тем, кто вообще имел хоть какие-то магические способности (вот Эвниару это давалось без всяких проблем). Поэтому предложенный Архитектором способ консервации сущностей в медных предметах никому не показался безумным, наоборот, все заинтересованные стороны восприняли его с большим энтузиазмом. Только вот напрашивался вопрос: «А почему раньше никому не пришёл в голову такой лёгкий способ сохранения своего тонкого тела?» Но это была чистая риторика – людям свойственно задавать себе вопросы типа «почему я сам до этого не додумался, ведь это же так просто»? Но, кажется, Эвниар начал догадываться об определённой тонкости – была очень большая вероятность того, что сохранённый таким образом Атлант через определённое время просто уже не сможет обрести назад своё физическое тело да, вдобавок, получит и такое неприятное сопровождение, как необходимость подчиняться своему футляру. Но об этом, похоже, кроме Эвниара никто больше не догадывался или, по крайней мере, вслух не говорил. Архитектор, как всегда, оказался прав.