Мне нужно перестать думать о Ксавье. Но перед моим внутренним взором маячили его проницательные глаза и запястье с кожаным браслетом… Реплика Молли эхом отдавалась в сознании: «На твоем месте я не стала бы им интересоваться… У него проблема». Но почему я так заинтригована? Сколько я ни старалась выкинуть его из головы, ничего не получалось. Его лицо просто преследовало меня. А как выглядела Эмили? Каково это — потерять любимого?
Я медленно спустилась на кухню, чтобы помочь Габриелю с ужином. Он продолжал удивлять Айви и меня, проявляя чудесные кулинарные навыки. Отчасти он заботился о нашем благополучии, но процесс готовки явно зачаровывал брата. Творческое начало Габриеля наконец-то вырвалось наружу, так же как и в музыке. Сейчас он стоял у мраморного разделочного стола, чистил грибы и хмуро бросал взгляд в поваренную книгу. В маленькой чаше отмокало нечто, похожее на кусочки черной коры. Заглянув через его плечо, я прочла название рецепта: «Ризотто с грибами». Несколько претенциозно для новичка, однако это же архангел Габриель. Чтобы преуспеть, не требуется практика.
— Надеюсь, тебе понравится, — произнес он.
— Скоро мы это выясним.
Он работал поразительно ловко и точно. Самые обычные вещи в его руках преображались. Для Габриеля и Айви переход из ангельского состояния в человеческое осуществился очень гармонично. Они лишь отстранились от обыденных мелочей жизни и мастерски справлялись со своими задачами. Еще в Царстве Божьем они хорошо чувствовали друг друга — умение, которое сохранялось и здесь. Меня они понимали хуже, что вызывало их беспокойство.
— Может, выпьем чаю? — спросила я, желая внести свой вклад. — Где Айви?
Как раз в этот момент она переступила порог кухни, в полотняных штанах и безрукавке, с влажными после душа волосами. Моя сестра слегка изменилась — отчасти утратила свою мечтательность. Похоже, она о чем-то напряженно размышляла, поскольку, едва я разлила чай, извинилась и оставила нас. А еще я обратила внимание на то, что ее блокнот пестрел записями.
— Как она? — поинтересовалась я.
— Айви хочет, чтобы все сдвинулось с мертвой точки.
Я невольно позавидовала ее целеустремленности. Моя-то когда проснется?
— Каким образом?
— У твоей сестры никогда нет нехватки идей. Она что-нибудь да придумает.
А Габриель сознательно напускает туману?
— А я? — вырвалось у меня.
— Наберись терпения, — ответил брат.
— Но…
— Ты хотела быть подростком?
Он ободряюще улыбнулся, и мое раздражение растаяло.
Я заглянула в чашу с плавающими в ней черными частицами.
— Кора что, входит в рецепт?
— Здесь грибы — свинушки. Их нужно сначала вымачивать.
— М-м-м… Симпатично, — соврала я.
— Они считаются деликатесом.
Вручив Габриелю чашку, я продолжала развлекаться, наблюдая за братом. И разинула рот, когда острый нож прорезал его указательный палец. Кровь потрясла меня — устрашающий знак, напоминание о нашей уязвимости. Теплая темно-красная жидкость — так по-человечески и одновременно… ненормально. Однако Габриель лишь сунул кончик пальца в рот, а когда вынул его, все уже зарубцевалось. Вымыв руки с мылом, он продолжил резать грибы.
Я взяла веточку приготовленного для салата сельдерея и рассеянно сжевала ее. Особого вкуса не почувствовала, зато он хрустел. И в нем, кажется, полно витаминов. Питательные вещества гарантируют людям здоровое тело и долгую жизнь. Здесь каждый ужасно боится смерти. Почему? Придет время, и страх исчезнет.
Обед Габриелю удался. Он произвел впечатление даже на Айви.
— Очередной кулинарный шедевр, — констатировала она.
— Вкуснотища, — заявила я.
Еда — еще одно земное чудо. Горькая, кислая, соленая, нежная, острая, сладкая, пряная… а иногда и несколько оттенков подряд. Кое-что мне нравилось, другое вызывало желание прополоскать рот… но, в общем, давало уникальный опыт.
Габриель со свойственной ему скромностью не отреагировал на наши похвалы.
— День подошел к концу. По-моему, он был хорошим, хотя я не ожидал, что столько учеников интересуется музыкой.
— Многие из них воспылали интересом к музыке, как только увидели тебя, — с улыбкой заметила Айви.
— Это дает мне возможность повлиять на них, — произнес Габриель. — Тот, кто способен чувствовать красоту звуков, изведает и большее.
— А тебе не тоскливо на уроках? — пристала я к брату. — Ведь человеческие знания для тебя давно открыты.
— Я рассчитываю, что он будет концентрироваться не на содержании, — сказала Айви, — а на иных вещах.