– Привет, – и легкий поцелуй в губы, и дрожь желания по телу.
Они пошли по асфальтовой дорожке, вдоль ограды парка, говоря обо всем подряд.
Наступал вечер, унося зной дня, и все больше людей заполняло тропки, все шумней становилось на аттракционах и у фонтана, все меньше оставалось незанятых скамеек.
Как-то само собой получилось, что их руки встретились и соединились. Они шли, держась за руки, и он тихонько ласкал эти нежные маленькие пальчики.
Солнце зашло, долгие летние сумерки окутывали парк. Дорожка напротив католического храма показалась им достаточно безлюдной, чтобы остановиться. Максим ту же привлек Алёну к себе, их губы встретились в настоящем страстном и долгом поцелуе.
Затем они опять шли, разговаривая или молча поглядывая друг на друга, и опять останавливались в укромных местах парка, чтобы вновь поймать губы губами.
А когда дошли до ее дома, она, после поцелуя, глядя ему в глаза, спросила:
– Мы ведь встретимся еще сегодня в Агенте?
– Да, конечно, – ответил он, и расставшись, поспешил на встречу в виртуальном мире.
И еще несколько часов они писали друг другу, но сегодня слова и смайлики были более чувственными, со вкусом нежных губ, который теперь стал реальным.
Лишь перед самым «до встречи» она сказала ему, что в начале августа едет с этноэкспедицией на остров Ольхон, увидеть тайлаган шаманов, а может и найти новый материал.
Он шел по пути Солнца, вокруг здания дацана, совершая гороо, раскручивая желто-красные и темно-коричневые молитвенные барабаны-хурдэ. Сегодня Эрдэм хотел задать вопросы своему наставнику Цыден-ламе не о Будде Майтрея, его интересовал вопрос силы стихий.
После сообщения Максима о том, что символы обнуляются, исчезая вместе с сутками в 00-00 часов, ему пришла идея, что, возможно, это связано с нехваткой энергии. Ведь когда не хватает заряда, изображение на дисплее ведет себя так же – мерцает и гаснет. Аналогия, конечно, была притянута, но других вариантов пока не просматривалось.
Так за размышлениями он совершил пять обходов.
Подходило время назначенной встречи, и Эрдэм направился к дому наставника.
Они знали друг друга давно, поэтому обходились без церемониальных сложностей. Сложив ладони вместе, он слегка поклонился Цыден-ламе и спросил:
– Разрешите, учитель?
– Проходи, Эрдэм, – указывая на место перед собой, пригласил наставник. – Какие вопросы привели тебя?
– Скажите, учитель, сильны ли символы?
– Речь о конкретных символах или вопрос больше философский, – зная его специализацию, уточнил лама.
– Если возможно, я хотел бы получить ответ в отношении символов четырех стихий.
– Четыре стихии, первоосновы мира, хотя буддизм знает еще и пятую – дух. Из них состоит все, в том числе и человек, только всегда есть преобладающая стихия.
Да, символы имеют внутреннюю силу, но сила эта зависит от различных факторов. Кем, где, когда и даже на чем начертан символ. Каждая стихия имеет свой день и час, свой цвет и время года, поэтому сила их будет различной.
– А есть ли что-то, что способно усилить силу символов, независимо от влияния всех этих факторов?
– Да, есть. Это место силы, место, в котором сконцентрирована энергия этой стихии, но само по себе место силы может быть неактивным. Для того чтобы символ обрел силу, необходимо, чтобы место силы открылось, например, при выполнении ритуала.
– В Бурятии есть такие места, в которых все четыре стихии могут получить силу?
– У нас много сакральных мест, Эрдэм, есть и такие, – уклонился от прямого ответа Цыден-лама.
– Спасибо, учитель, – Эрдэм поклонился и поднялся.
Наставник поднял на него задумчивый взгляд и произнес:
– Твои искания могут увести тебя от веры, то, что ты ищешь во власти шаманов.
Дракон летел с запада. Его мощные крылья размеренно рассекали воздух. Во тьме ночи осталась позади цепочка Уральских гор, и лучи появившегося из-за линии горизонта Солнца осветили тело дракона, еще больше усилив цвет его кожи – он пламенел красным.
Его вид внушал древний неизбытый тысячелетиями страх. Он приближался к своей цели. Внезапно зрение Максима стало зрением дракона, он четко увидел далеко внизу знакомые очертания озера-моря.
Байкал был спокоен, его зеркальная поверхность под редкой дымкой облаков сверкала в ясном свете дня, но сильней этого блеска был яркий световой купол над островом Ольхон.
Дракон произнес слово на древнем забытом всеми языке. При всем желании Максим не смог бы повторить его. Там, куда смотрел дракон, на водной глади появилось пятнышко, которое стало стремительно увеличиваться, вода по его краям пришла в движения, раскручиваясь в набирающем скорость темпе. Воздух в этом месте сгустился и окрасился в темно-лиловые тона. Вода расступилась, открывая огромную воронку.