Служение Жизни подобно постоянному пребыванию в дозоре. Вы постоянно находитесь в готовности исполнить ваш долг. Служение также подразумевает такие качества, как ответственность и постоянство. Все истинные Божественные качества концентрированно выражаются в Служении.
Я должен отдельно упомянуть такое качество, как смирение, которое является незаменимым в Служении. Потому что вы порой служите индивидуумам, которые находятся в очень тяжёлых состояниях сознания, и вам требуется всё ваше смирение и терпение, чтобы, несмотря на проявление не самых лучших черт индивидуума, всё же оказать ему всю необходимую помощь. Вы готовы к такому служению? – спросил Кутхуми, вглядываясь в лица Нимфы и Андрея.
– Мы очень постараемся,– ответил серьезно Андрей за себя и за Нимфу.– Хотя для меня это будет трудно.
– Для меня тоже,– искренне ответила Нимфа.– Но я буду бороться со своими недостатками.
– Так вы будете слушать мой орган? – вдруг улыбнулся своей удивительно обаятельной улыбкой Кутхуми.
– Очень хочу услышать! Очень, очень,– Нимфа приложила руки к груди в знак подтверждения своих слов.
– Как люди могут услышать звуки музыки моего органа, на котором я играю каждую ночь в своей обители в эфирных октавах, если они постоянно оглушаете себя всем тем, что постоянно фоном звучит из ваших громкоговорящих приборов?– вздохнул грустно Кутхуми, подходя к высокому музыкальному инструменту, находящемуся в большой нише зала. – Послушать тишину, живые голоса природы является для многих утомительным и скучным. Люди создали искусственную цивилизацию, которая сама оторвала себя от всего, что создано Богом на планете Земля.
Кутхуми сел за орган, посидел минуту, настраивая себя на исполнение произведения и погружая себя в медитацию. Но вот полилась музыка. Что-то совершенно неземное, и прекрасное стало изливаться в звучании по всему храму. В этих звуках было все: боль страдание, радость и счастье одновременно. Все то, что испытывается человеком в своей жизни, но сейчас это было слито воедино в звучании органа. Небесная музыка подхватила Нимфу и понесла в заоблачные выси и вся жизнь промелькнула перед ее глазами, на которых выступили слезы радости и сожаления, любви и печали. И сердце забилось перед величием этой многоцветной и неповторимой картины жизни, которую ей подарил Бог. Сколько в ней разных красок, как много ошибок, и как редки и дороги мгновенья истинной радости! Перед глазами стали проплывать картины жизней других людей, с которыми она была связана, и которым не смогла в свое время помочь. И губы ее стали шептать слова молитвы Франциска: « Господи, сделай меня орудием Твоего мира!»
ГЛВА 24.
И Нимфа проснулась. На глазах ее были слезы. А губы еще машинально шептали; «Господи, сделай меня орудием Твоего мира!». Она вытерла слезы. Андрея рядом не было. На кухне слышался какой-то шум. Она поднялась, завернулась в халат и пошла на звук.
Андрей колдовал над плитой.
– Ты что-то тут затеял? – улыбаясь, спросила Нимфа.
– Ну, как-то же надо отметить мое возвращение в родимый дом,– иронично ответил Андрей.– Вот творю кабачки со свежими красными помидорами и луком, все то, что смог найти в холодильнике.
– Как здорово! Я очень хочу кабачки,– засмеялась Нимфа, чувствуя, как в ней разгорается аппетит от вида еды.
– Я хочу тебе задать один вопрос…– улыбался Андрей.– Это что? – и он показал на детский чепчик, который вязала Нимфа.