Время, данное на выполнение клятвы, неумолимо уходило, а я с каждым днем отдалялась от этой цели. И вроде бы все идет как надо, но чертово сердце никак не хочет мириться с тем, что мне уготовано.
И я много думала, глядя на сестер, столько лет таивших друг на друга обиду из-за мужчины, который их обоих ни в грош не ставил. И сейчас, когда я уже потеряла сестру, я не хочу очернить память о ней связью с мужчиной, который причастен к ее гибели.
Углубляясь в воспоминания, достала спрятанное в вещах письмо сестры, отправленное когда-то из стен этой академии.
«Дорогая Мирра, пишу тебе, потому что больше никто не сможет меня понять, хотя возможно и ты, в силу возраста не поймешь, но все же… я влюбилась, Мирра. Сейчас, когда я нахожусь далеко от дома, я познала жизнь в полную меру. Здесь мне удалось почувствовать то, что я никогда бы не смогла познать дома. Ты же знаешь, мой путь не вечен, и уже вскоре мне предстоит покинуть этот мир во благо нашей общей цели, но… но я уже не уверенна. Не уверенна, что смогу выполнить предназначение, к которому меня готовили с самого рождения. От одного взгляда на него сердце заставляет сердце биться чаще, я забываю как дышать, когда он целует меня. Прости, ты еще мала для таких подробностей, но моя душа будто парит рядом с ним, а за спиной вырастают крылья, и я боюсь, Мирра. Боюсь потерять это, ведь время неумолимо приближает меня к тому моменту, когда богиня Давилия примет мою жизнь в дар. Раньше я считала это честью, но сейчас это кажется наказанием, ведь мне придется оставить всех, кто мне дорог, а ведь я, кажется, люблю его….»
Чем старше я становилась, тем тяжелее становилось читать эти письма. Но при этом чаще стала понимать ее. В те года все это казалось бессмысленным, и понятие «любовь» было чем-то совершенно непонятным.
В голове не укладывалось, как можно так зациклиться на ком-то, что жизнь не мила стала? Она ведь так страдала, мучилась, изводила себя, писала ему письма, которые так и не решилась отправить, а после… а после ее не стало.
И ведь сейчас я понимаю, почему она его любила, за что. А ведь первое время мне казалось, что в нем нет ничего такого, ради чего стоило бы жертвовать собой, но сейчас и я на грани отказаться от всего…
У меня было достаточно времени, чтобы все переосмыслить, и пока не стало слишком поздно, я должна выполнить долг.
В ночь перед балом мне снились кошмары. Первой увидела маму. Я брела в родном лесу, смотря куда-то вдаль, и вдруг мне навстречу вышла мама. И стало так тепло от ее милой улыбки. Она не улыбалась так уже очень давно… пожалуй, последний раз еще при жизни Эррины. И пусть тогда эта улыбка ни разу не предназначалась мне, сейчас все было иначе.
Он подошла ко мне, невесомо коснувшись щеки ладонью, и стало так тепло, будто домой вернулась в ту пору, когда все было хорошо. Но счастье длилось не долго. Она обняла лицо руками и заставила посмотреть ей в глаза. В них не было ни тепла, ни родительской любви, была лишь бездна, в которую впору провалиться и сгинуть.
— Ты разочаровываешь меня, Миррелия! — голос звучал так, будто это и не мама вовсе, — ты могла много раз исполнить свое обещание, но вместо этого решила пойти по стопам своей сестры!
— Мама, нет, я…, - пыталась оправдаться, убедить ее в обратном, но мама была непреклонна и как всегда не щадила моих чувств.
— Если ты не выполнишь обещанное, значит, у меня больше не будет дочери, потому что моя девочка не подведет меня! Либо ты свершишь предначертанное, либо ты не достойна быть сестрой Эррины!
И она исчезла, а я упала на колени, тяжело дыша. Мама знает, что сестра мое слабое место, с ее смертью мне казалось, что я потеряла себя и только мама не дала мне забыться. Она подарила мне цель, к которой я готовилась столько лет, и я не могу подвести ее сейчас, не могу подвести сестру и память о ней. Я должна отомстить, во что бы то ни стало.
Глава 56
Миррелия
Утро субботы выдалось шумным. Студенты как ужаленные в одно место поднялись ни свет, ни заря. Как же… такое событие… бал нынче вечером, нужно блистать, а красота, как известно, требует жертв. И этой жертвой сегодня стал и без того нарушенный сон.
Складывалось впечатление, что всем поголовно сегодня не на осенний бал в академии, а как минимум на прием в императорский дворец. И я просто предпочла сбежать в парк сразу после обеда, в свою тайную беседку, заросшую сорняками, лишь бы глаза мои их не видели.
Приведя убежище в приятный глазу вид, улеглась на траву, запуская пальцы в землю. Лучшая подпитка для нимфы — энергия земли.
Как сморил сон, сама не заметила, а глаза открыла, когда на улице начало темнеть, с открытых окон в академии едва слышно доносилась музыка, а у меня одно желание — добраться до подушки, и продолжить свой сладкий сон. Но недолго подумав, решила, что ничего не потеряю, если на часик схожу посмотреть на местное развлечение, вызвавшее у студентов такой ажиотаж.
Побродив немного по парку, нашла несколько нужных мне растений, в голове воссоздала нужный образ и принялась творить то, что сойдет за маскарадный костюм.
По коридору брела, внимательно разглядывая встречных студентов. Кто-то надевал классические наряды, кто-то платье и обычную маску, но были и те, кто явно хотел удивить. Один вампир в костюме какой-то странной птицы чего стоит. Как он вообще передвигается от такого изобилия перьев? Ума не приложу.
Двери зала, в котором проводился осенний бал были открыты, изнутри доносилась громкая музыка, шум голосов и цоканье каблуков, смех веселых студентов и даже чьи-то недовольные возгласы. Кто-то из девчонок был явно чем-то недоволен. Как оказалось, это Аннабель спорила с Эдванов. Тот в костюме… льва? явно желал спрятать ото всех свою девушку в необычном, но весьма откровенном наряде.
— Бель, на тебя все смотрят! Ты же не одета! — шипел на нее парень, прикрывая собой.
— Пусть смотрят, на то это и маскарад! И одежды на мне достаточно! — возмущалась девушка, пытаясь выйти из тени Эдвана.
— Да что это за наряд такой?
— Я химера! — гордо ответила девушка, поднимая руки в разные стороны. С этим движением за спиной девушки появились красивые перламутровые перья.
— Да как ты вообще додумалась до такого?
— Кто бы говорил? Ты сам-то кто? Зверушка с драконьей империи?
— Да что ты понимаешь! Я мантикора!
Девчонки, не выдержав, засмеялись. Бель медленно, с нескрываемой издевкой прошла вокруг парня, невесомо касаясь того, что должно было быть гривой, едва сдержала очередной приступ смеха, и, закрыв рот ладонью, утвердительно кивнула.
— Да, Эд, это точно мантикора! И как это я не догадалась по этим патлам, — и они на пару с сестрой вновь рассмеялись.
В огромной лохматой шевелюре прятались не то рога, не то острые уши, позади у парня болтался вполне достоверный хвост, а за спиной были сложены крылья. Если учесть, что парень его вероятнее всего сделал сам, то вполне не плохо. На этом представлении, гордо именуемом — маскарад, и не таких клоунов встретить можно.
— Ариада, а ты у нас? — задумчиво осмотрела милое зеленое платьице из легкой ткани. Девушка мило улыбнулась, и повернулась спиной, махая невесомыми крылышками.
— Фея.
— Мило.
— А вот я никак не могу понять, что за богиня перед нами предстала, — послышался голос из-за спины. Обернулась, натыкаясь на молодого человека в черном парадном костюме и классической маской на лице. На миг закралась мысль, что передо мной ректор под личиной, слишком много схожести, но проморгавшись, поняла, что это всего лишь иллюзия, от которой исходит рябь.
— Урман, ты решил сэкономить на костюме? Не ожидал от наследника рода, — хмуро произнес Эдван, развеивая мои мимолетные сомнения. Приглядевшись, поняла, что передо мной действительно не тот демон, что мне хотелось.