– Что, не дашь любимому отдохнуть?
– Ой, тоже мне любимый, – усмехнулась Соня, закрывая большую часть тела одеялом и усаживаясь на кровати, – то что мне нравится секс с тобой, ещё ничего не значит.
Игорь Максимов косо взглянул на неё, что на секунду чуть не напугало девушку, и сухо проговорил:
– Вот отшлёпать бы тебя как следует.
– Э, э, я тебе отшлёпаю, – включился защитный механизм у блондинки.
Она быстренько нырнула на свободное место совсем рядом с парнем, и прижимаясь к нему, промурлыкала:
– Ты же не будешь шлёпать беззащитную девушку, а?
Даже в щёку чмокнула.
Ты юлишь, София, безучастно подумал Игорь Максимов.
Где-то в глубине души, на уровне бессознательного, ты понимаешь, кто я на самом деле.
Но похоже ты и впрямь та ещё дура, если до тебя ещё не дошло, что я тебе вовсе не друг.
Думаешь, сможешь вечно няшиться со мной как с каким-нибудь дружком-геем, ебаться, шутить, и это будет сходить тебе с рук?
Нет, так будет лишь до поры, до времени.
Хищника нельзя приручить.
Однажды появится кто-то, кто будет тебе небезразличен, появится, я уверен; зная твою примитивную натуру, обязательно появится.
И вот уже тогда я посмеюсь.
Я поставлю тебя раком, буду жёстко трахать как беспомощную суку, и отниму у тебя всё.
И всё, что тебе останется – это разрыдаться.
Ты поймёшь, что ничего не можешь противопоставить такому как я.
Я тебя уничтожу, и даже глазом не моргну.
Такой вот я псих.
====== Глава одиннадцатая ======
Вероника всегда была тайно убеждена, что её жизнь не имеет никакого смысла.
А значит, и прожить её можно как угодно.
Но нет, она никогда не собиралась колоться дешёвыми или не очень препаратами или продавать своё тело ради одного лишь развлечения, это было бы для девушки слишком посредственно и скучно.
Нет уж, она скорее будет делать всё то, что от неё ожидают другие, но будет делать это в совершенстве, превосходя всех вокруг во всём, за что берётся… прекрасно осознавая, что это не приведёт её совершенно ни к чему…
Это будет величайшей постиронией, решила она уже давно.
Шуткой, которую оценит только она сама; окружающие, конечно же, ничего не поймут, ведь в большинстве своём они являлись редкостными идиотами.
Веронике не было жаль растрачивать свою жизнь впустую, потому что будучи очень чуткой девушкой она быстро поняла, что жизнь в нашем мире ничего не стоит, как не стоит и всё то, чего человек мог бы добиться.
Захочешь поработить целый мир – тебя обязательно остановят.
Возжелаешь привнести сюда что-то новое – тебя обвинят в плагиате или попросту не поймут.
Брюнетка была уверена, что она умерла в тот самый момент, когда умерла и её мама.
Они обе погибли в той автокатастрофе.
Так какая разница, чем будет заниматься ходячий труп?
Всё, что напоминало ей о жизни – это её брат с папой.
Поэтому Вероника была уверена, что человек живёт лишь определёнными мгновениями.
Именно нечастые мгновения рядом с ними и были её настоящей жизнью.
Девушку никогда не привлекал противоположный пол в должной мере.
Она сумела подавить воздействие гормонов на свой организм, и скептически смотрела на толпу ухажёров, часто подкупавшихся на её красивую внешность и острый ум.
В их числе был некогда даже популярный Максим Архипов.
Брюнетка была сильным эмпатом, так что её больше привлекали чужие эмоции, или же интеллект.
Она гналась за интересными собеседниками, они были для неё подобны тяжёлому наркотику.
И девушке раз за разом нужна была новая доза.
Вероника была дружелюбна со всеми – будь то неформалы, простые гопники, манипуляторы вроде Максима Архипова, или же забитые зубрилы-ботаники.
Ей нравилось само осознание того, что она может разговорить любого и подружиться с кем угодно.
Девушка так ловко находила нити связи, позволяющие притягивать к себе любого собеседника, что учителя даже пророчили ей большое будущее в сфере психологии, однако Веронику это не интересовало.
Юная интеллектуалка давно решила, что навсегда останется жить в этом маленьком городке, как того хотели бы взрослые.
Она придумала для себя образ этакой отличницы, во всём потакающей старшим и следующей чужим советам, и потому жила по принципу «Не имей своего мнения и во всём полагайся на других», на деле же насмехаясь над этим принципом, понимая его безнадёжность.
Но жила.
Всех в классе заставляли писать сочинения – Вероника корпела над ним дольше всех.
У них в классе была ещё одна отличница, Саша Кольцова, готесса с брекетами на зубах, которая использовала свой острый ум, чтобы подъёбывать всех вокруг – начиная от быдланов-одноклассников, и заканчивая самим министерством образования.
Вероника прекрасно осознавала, что она делает, но специально противопоставляла себя ей, чтобы усложнить для Саши задачу.
Весь класс пишет эссе по обществознанию?
Саша Кольцова написала блестящее эссе, где ловко оперируя терминами и детально изученными ею фактами тонко затроллила саму систему правления в стране.
Вероника же сделала всё по канонам, но настолько превзошла во владении литературным языком и аргументации своих слов одноклассницу, что эссе той на её фоне уже выглядело блеклым и безвкусным.
Так, девушка была вечной занозой для готессы, ибо портила почти все её планы.
Но троллинг одноклассницы конечно же не был её единственной целью.
Она состояла в шахматном кружке, успела побывать волонтёром в городской администрации, писала статьи для школьной газеты, играла главные роли в школьных спектаклях.
Всё для других, ничего для себя.
Вот так скучно и однообразно протекала жизнь девушки.
Всё стало ещё тоскливее, когда ей исполнилось шестнадцать, и брат уехал учиться в университет.
Конечно, она была рада за него и всё такое, да и он приезжал на все каникулы и праздники, а иногда даже и во время выходных, но всё же в большинстве своём Вероника теперь была одна.
Она всегда понимала, что именно такая жизнь её и ждёт.
Что она умышленно останется в этом городе и будет делать всё то, чего желают для неё другие, ибо слишком сильно их ненавидит.
Поэтому Вероника и желала верить в волшебство – в обычном мире для неё не осталось совершенно ничего интересного…
***
Столь внезапный приезд сестры в гости был пожалуй одной из самых неловких вещей в Лёшиной жизни.
Сейчас он изо всех сил пытался выбросить из головы мысль о том, насколько тупо выглядит вся эта ситуация – он, только что отошедший после действия марки, едва успевший напялить брюки после неожиданного сюрприза в лице поллюции, сидел на табуретке и вовсю ёрзал, пока сестра в своём коричневом платье сидела перед ним на кровати, и закинув ногу на ногу, преспокойно попивала чаёк.
Да уж, знала бы она, сколько дерьма произошло со мной за эти несколько дней…
– Вы тут вообще убираетесь? Или просто решили крысам сдавать помещение в аренду? – Ухмыльнулась Вероника.
– Ну… Лес вроде не шибко следит за своей частью комнаты…, – особо не думая выдал парень, продолжая ёрзать на месте – уж больно его напрягали мокрые трусы.
– Ты меня с ним наконец познакомишь? А то я уже склонна думать, что это плод твоей развившейся шизофрении, и нам с папой придётся тратиться ещё и на твои таблетки.
Именно в этот момент в дверь постучали.
Ну класс…
Лес не мог подобрать немножко другой момент, чтобы зажать парня со всех сторон?
– Браво, он существует, – наигранно захлопала в ладоши Вероника.
Лёша же с уставшим видом поплёлся открывать дверь, и…
Опешил на месте, увидев там Соню.
«Ты, однако, очень невовремя…»