Я сразу решила, что лягу под него.
Хотела узнать, что я почувствую.
Не понимаю, с чего ты взял, что я твоя собственность.
Лёша молчал, уставившись глазами в пол.
Он даже разбираться не хотел, что на самом деле сейчас творится у него на душе.
Но знал, что там происходит полный пиздец.
– Что думаешь? – Как-то чересчур равнодушно спросила Соня, – разобрался уже в моей личности?
– Да, разобрался, – как можно спокойнее ответил Лёша, уставившись теперь на стену.
Куда угодно, лишь бы не на неё…
Пусть насмехается сколько хочет, пусть чувствует себя победительницей…
Этого взгляда он точно не выдержит.
Но отвечать надо было, она ждала… вроде бы.
Парень пожал плечами и медленно проговорил, всё также не глядя на неё:
– Ты нимфоманка. Только секс тебя и привлекает. Едва ли люди.
Соня просто стояла и пялилась на него.
Когда это продлилось аж с минуту, он не удержался и бросил на неё взгляд.
Лицо девушки… оно было таким удивительно спокойным, но в одну секунду ему показалось, будто её глаз почти дрогнул.
Или тебе кажется?
Как всё это время тебе просто всё казалось…
– Ну и прекрасно, – злобно бросила девушка, после чего развернулась и зашагала прочь по коридору.
Она молча прошла мимо Вероники, которая скрестив руки на груди сейчас ждала брата у его комнаты.
Дошла до лестницы и принялась спускаться вниз.
Он знал, как теперь описать своё состояние.
Ему паршиво. Ебано.
Хуёво.
Он хочет прямо сейчас сигануть в это окно, дабы весь этот сюрреализм, творящийся с ним уже месяц, наконец закончился.
Но кажется, теперь-то всё и закончилось, хах…
Несмотря на всю тяжесть в груди, парень понимал, что не может сейчас вот так вот сдаваться, падать на колени, терять лицо.
Нет, тут его сестра.
Собравшись с силами, Лёша медленно зашагал к ней.
Каждый новый шаг казался ему всё более нереальным.
Будто жизнь уже закончилась.
Будто бы её всю высосали из него.
Когда он подошёл к Веронике и остановился, глядя куда-то в пол, сестра ничего не сказала, и он был ей за это благодарен.
Она была эмпатом, и похоже, что и так всё поняла.
Она просто молча обняла его.
***
– Хочешь, в кино сходим? – Ласково спросила сестра.
– Нет, – буркнул он.
Лёша лежал на своей кровати, отвернувшись к стене, а Вероника сидела на самом краю.
Из него будто выкачали душу, осталось лишь бренное тело, никому нахуй не нужное.
Особенно ему.
А ведь Соня сейчас наверняка попрётся к этому гандону Максимову… он трахнет её…
Даже думать не хотелось.
Но сердце всё равно как будто пыталось выскочить из груди.
Сестра тяжело выдохнула, и вдруг со шлепком положила ладонь ему на ногу, и проговорила:
– Знаешь что, Лёш… собирайся ка домой. Возьмёшь академический.
Он промолчал, но всё же прислушался к её словам.
Ему даже и в голову не приходило, что Вероника ляпнет подобное.
Он напрягся.
– Учиться ты всё равно сейчас не сможешь.
Я не хочу, чтобы папа высылал деньги зазря, он там за тебя волноваться будет.
Вернёшься домой, отдохнёшь.
Знаешь, Марина всё ещё свободна… извинишься перед ней, и всё станет нормально.
Ну, не получилось психологом стать, ну может оно и к лучшему?
Лёша вдруг зажмурился.
Ему стало настолько плохо, как ещё не было.
Он в секунду представил себе всю эту жизнь – полностью облажавшийся во всём он возвращается домой, где все над ним смеются, показывают пальцем и говорят «Вот, довыёбывался…».
Потом к нему начинает тянуть свои клешни эта дура Марина, до последнего не дававшая покоя.
Он идёт в армию, потом на какой-нибудь завод… тошнота, а не жизнь…
– Я пойду прогуляюсь, – выпалил парень, после чего почти моментально вскочил с кровати, напялил на себя кеды и вышел за дверь.
Да что там, выбежал за дверь.
И там, убедившись, что его никто не видит, он вдруг попытался вжаться спиной в стену.
Хотелось раствориться, стать никем, тенью…
Нет уж, ни за что! Никогда!
И вдруг…
Всё будто остановилось.
Пришло осознание.
Он враз понял, чего на самом деле хотела сейчас Вероника.
И стал вдруг очень благодарен сестре.
Нет уж… да, я потерял Соню… проиграл…
Да, мне больно, даже очень больно…
Но я не сдамся.
«Я должен… быть лучше…»
Парень зажмурился, не веря, что всё это происходит с ним на самом деле.
***
Когда расхаживающий в своём бархатном синем халате Игорь Максимов неспешно отворил входную дверь своего дома, перед ним стояла Соня.
У неё был достаточно безжизненный взгляд, и создавалось ощущение, что ей наплевать на всё, что теперь может произойти в мире, включая также и её жизнь.
– Привет-с, дорогая моя, – пропел парень, уже понимавший, в чём дело.
Своей следующей фразой блондинка подтвердила его догадку.
– Хочу, чтобы ты трахнул меня, – совершенно спокойно сказала она ему.
– А-а-а, – понимающе протянул заулыбавшийся ведущий, – признала всё-таки хозяина-то своего.
Соня ничего не ответила, лишь слегка пожала плечами и склонила голову набок.
Игорь Максимов чуть отодвинулся в сторону, позволяя мозгоправке войти.
Когда она проходила мимо и он с силой шлёпнул её по заднице, она почти никак не отреагировала.
Только совсем немного вздрогнула.
Максимов же ликовал.
Всё, как я и говорил, Сонечка… я отнял у этого парня всё, и теперь всего я буду постепенно лишать тебя…
А ты ничего не сможешь с этим поделать…
V – значит Веселье.
Игорь Максимов испытал острое желание захохотать безумным смехом.
====== Глава двенадцатая ======
В день, когда последний единорог умрёт, земля и море отравятся,
И ветер станет ядовитым.
Только самый презренный может убить единорога.
Этот день настанет, и когда это произойдёт,
Землёй станет править один из самых отвратительных демонов –
Человек.
Жизнь порою бывает крайне несправедливой, думал Лёша, неспособный уснуть уже вторые сутки.
Эта несправедливость вызывает когнитивный диссонанс.
Вызывает чувство, что всё должно быть не так.
Вчера ему приснился сон – как они вновь целовались с Соней…
Наша любовь ведь должна была оказаться сильнее всего на свете, разве нет?
Даже… сильнее всех психологических факторов.
Мы могли бы стать Ромео и Джульеттой двадцать первого века, и все вокруг завидовали бы нашей любви…
Но почему-то мы лишь страдаем как Ромео и Джульетта, однако поодиночке…
***
Могли ли мы с ним стать Ромео и Джульеттой двадцать первого века, всерьёз размышляла Соня.
Это было глупо, наивно, по-детски, но она и вправду думала об этом.
Любовь… с чего ей вообще кого-то любить?
Она не умеет.
Ты мой Ромео, а я твоя Джульетта? Влюбившиеся друг в друга страдальцы из двух разных миров? Ха.
Нет уж, нет уж, всё это ёбаная инверсия.
Если существует хитросплетённый путь змеи, зачем страдать от всего вокруг, летя безликой стрелой, идя напрямик?
Знаешь, Лёша… почему-то я даже не сомневаюсь, что так ты и думаешь – что мы какие-то Ромео и Джульетта.
Даже тошно становится.
Нет уж. Моя развитая децентрация позволяет увидеть мир и с твоей точки зрения… и понять, что ты ошибаешься.
И я раньше ошибалась.
Соня невольно вспомнила, как воспринимала весь мир как какую-то ебучую сказку – где она особенная, где есть место любви и чудесам…
Где человек может оказаться лучше, чем о нём все думали, и подружиться с единорогом…