Лицо Рины помрачнело.
— Знаешь, семпай, — сказал она, — у меня тоже есть темы, на которые я не желаю говорить. Тебе не кажется, что говорить неприятные вещи девушке, которая оказывает тебе столь изысканный сервис очень невежливо?
— Ты права! Прости! — мне, честно говоря, нравилось лежать на её коленях, нравилось чувствовать себя слабым ребёнком, о котором заботятся. Мой старик был совершенно не прав! Это не я помог Ханаде Рине! Это она помогла мне, тогда, когда я больше всего в этом нуждался!
— Тебе нравятся мои колени? — спросила она.
— Почему ты спрашиваешь?
— Отвечай на вопрос!
— Нравятся! — признался я.
Рина покраснела.
— Я рада! — проговорила она отвернувшись.
Мне пришло в голову, что она только теперь осознала, насколько смущающую вещь сделала. Не желая более смущать её, я глубоко вздохнул и выпрямился.
— Спасибо! — проговорил я, глядя Рине в глаза. Это были глаза совсем как у Мари, её пухлые губы, её маленький рот, на её щёчках появлялись те же самые ямочки, которые я так любил.
— Я сильно на неё похожа? — спросила Рина, как будто прочитав мои мысли.
Я молчал, и она продолжала.
— Пожалуй, впервые мне хочется быть похожей на неё!
Когда-то давно, когда мы только познакомились, эти губы казались мне узкими и белыми как у змеи. Сейчас я не мог понять, как такое могло мне показаться. Рина спрыгнула с кровати и сказала бодрым голосом.
— Ну что ж, кое-что я посмотрела! На сегодня думаю достаточно! Да и поздно уже! Проводишь меня до станции, Такаши-кун?
— Конечно, — отвечал я.
Я чувствовал себя в долгу перед Риной и, кроме того, мне хотелось побыть с ней ещё немного. Мы спустились вниз.
— Отец я провожу Рину-чан до станции! — закричал я.
— Конечно, Такаши! Я позвоню Ханаде-сенсей, чтобы она встретила Ханаду-чан! — отвечал мне мой старик из своего кабинета.
Рина на секунду скривилась, но возражать не стала. Всё-таки стены у нас тонкие! Слышимость слишком хорошая. К вечеру стало немного прохладнее, и пройтись было даже приятно. Я шёл рядом с Риной, засунув руки в карманы брюк.
— Мне нравится твой отец! Он похож на тебя! Этого мне достаточно! — сказал мне Рина, перед тем как мы расстались.
— Позаботься обо мне нии-сан! — она поклонилась и пошла к турникетам.
— И ты обо мне! — закричал я ей. Несколько человек проходивших мимо оглянулись на нас, Рина махнула мне рукой и скрылась на перроне. Я потопал домой, не очень-то приятно было это признавать, но Рина сегодня вечером просто спасла меня. «Я стану самой лучшей младшей сестрой для тебя!» — вспомнились мне её слова. Когда я вернулся домой, то услышал, как отец разговаривает с кем-то по телефону. Не трудно было догадаться, что этот кто-то Ханада-сенсей.
— Я рад что, Рина-тян уже дома! Простите меня Ханада-сан, за то, что она так задержалась у нас! — говорил он.
Меня зверски порадовало, что он всё ещё не зовёт Мари по имени. Впрочем, зная моего отца, я бы не удивился, что он и после свадьбы будет называть Мари Ханадой-сан! «Фамилию она вряд ли будет менять!» — думал я. В школе будет не очень удобно! Хотя кто знает?! Однако то, что мой отец может так запросто поговорить с Мари вызывало у меня жгучую зависть. Я лёг на кровать, на то место, где полчаса назад сидела Рина и мне казалось, что постель всё ещё хранит тепло её тела. Я задумался о своих чувствах к Рине, если я полюблю её поможет ли это мне позабыть Ханаду-сенсей? И что чувствует ко мне Рина-тян? Она на самом деле очень добрая! А ещё говорила, что я её удивил! А сама-то?! Вот уж кто казался мне холодным и неприятным! Я улыбнулся в темноте своим мыслям.
— Позаботься обо мне нии-сан!
На следующий день, последним уроком у нас была японская литература. Я специально задержался в классе, дожидаясь пока все разойдутся, я следил за Ханадой-сенсей. Стоя у окна, она смотрела на улицу и кажется, думала о чём-то своём. Когда мы остались в классе одни, я подошёл к ней и спросил:
— Как Вы себя чувствуете, Ханада-сенсей?
— У меня всё в порядке, Такаши-кун, — отвечала она, после небольшой паузы, не отрывая взгляда от пейзажа за окном.
— Я рад. Берегите себя!
Я поклонился и хотел уже уходить, когда Мари повернулась ко мне и произнесла, глядя мне в глаза:
— Я сплю с твоим отцом, но постоянно думаю о тебе, Такаши-кун!
У неё было такое выражение лица, как будто она изо всех сил сдерживается, чтобы не разрыдаться, губы её дрожали. Она была сейчас необыкновенно красива, она была сейчас самой прекрасной женщиной в мире.
— Берегите себя! — повторил я.
Ханада-сенсей сделала ко мне шаг, обняла меня руками за шею и поцеловала. Может быть потому, что я подумал о том, что это наш последний поцелуй, он показался мне необыкновенно сладким, а язычок Мари, который она просунула мне в рот, необычайно горячим и проворным. Она откинулась назад тяжело дыша, щёки её раскраснелись.
— Желаю Вам счастья с моим отцом! — сказал я, глядя ей в глаза.
Её зрачки удивлённо расширились и вдруг она рассмеялась, хриплым резким смехом, отпустив меня она отступила назад.
— Что ж, я всё-таки смогла попрощаться! — сказал она, обращаясь как будто к самой себе.
— Не забудьте, в воскресенье у нас совместный обед! — сказал я ей, поклонился и вышел.
В коридоре я наткнулся на Рину.
— Привет, — сказала она.
Я подумал, что с ней произошли разительные перемены за последнее время. Она выглядела теперь как совсем другой человек. Проходившие мимо нас ученики мужского пола косились на меня с явной неприязнью. Мне пришло в голову, что Рина может стать у нас очень популярной.
— Пойдём в клуб? — предложила она, заглядывая мне в глаза. Обеими руками она держала перед собой сумку, как будто защищаясь. Я подумал, что она стала выглядеть не только милее, но и беззащитнее что ли, а это всегда парней привлекает. Мы двинули в сторону нашей клубной комнаты.
— Тебе уже кто-нибудь признавался? — спросил я.
— Нет! С чего ты взял? — она очаровательно покраснела.
— Просто ты так мило выглядишь, что я как твой брат чувствую свою ответственность за тебя! Нельзя позволить, чтобы всякие ублюдки приставали к тебе!
Рина улыбнулась.
— Надеюсь, что ты сможешь защитить меня, братик!
От её былой резкости и хамства не осталось и следа. Иногда мне казалось, что Ханаду Рину подменили, настолько всё это было не похоже на неё прежнюю. Мы пришли в клуб, там уже были Имамура и Эндо. Я сразу понял, что Имамура сильно расстроена, похоже, она плакала, а Эндо-сан её утешала. Едва мы вошли, Имамура встала и сказала решительно:
— Прощу прощения у всех вас! Я полностью провалилась, как ваш президент! В финансировании нам отказано и, следовательно, мы не сможем провести летний лагерь!
— Нет! Имамура-сан, Вы ни в чём не виноваты! — взвилась Эндо, — Вы всегда так стараетесь!
— И что толку? — горько усмехнулась Имамура.
— А что Ханада-сенсей? — спросил я.
— Она очень хорошо выступила! — призналась Имамура, — но это всё равно не помогло!
В нашей маленькой комнате повисло тягостное молчание.
— Что ж, думаю, я могу помочь! — сказал я, подумав.
— Думаю, мой отец может оплатить нам летний лагерь! — добавил я решительно. Гулять так гулять!
— Миура-кун, по моим подсчётам нам потребуется 360 тысяч йен! Это очень много денег! — сказал мне Имамура, глядя на меня с удивлением.
— Думаю, мой отец может себе это позволить! — заметил я.
— Дело в том, что мой старик и Ханада-сенсей собираются пожениться! Только не трепитесь никому об этом! Лады? Ну, так вот получается, что его сын и дочь собираются в эту поездку! Думаю, он будет только рад помочь нам!
Глаза Имамуры удивлённо раскрылись, Рина тоже смотрела на меня, как будто не ожидала от меня такого.
— Вот как, — протянула наш президент.
— Это многое меняет! — проговорила она, как будто раздумывая над моим словами.
— Но всё же мы не можем принять помощь твоего отца и ничем не отплатить за неё! — произнесла она решительно.
— У вашей семьи ведь есть магазины? — спросила она у меня.
— Три — отвечал я, — строительных материалов и инструмента. Называются Миура.