— Ленивые мы, конечно. Но не виноваты... Родились-то от кого? При Сталине самых неленивых расстреляли, остались в живых серые, незаметные. Наше поколение родилось от таких...
Когда Миша приехал через две с половиной недели, он ничего не знал об этом разговоре (Света не успела написать), и мать сразу высыпала всю обойму: ленивые, бедные, для чего учились столько лет в институтах-то, где ум... А Миша отвечал:
— Ты думаешь, что я умный? А я не умный, я просто здесь родился и живу.
Возвращение
— Малиновое варенье возьмите! — Свекровь протянула трехлитровую банку. — Кордовый отрез, Света, мне не нужен, а ты сошьешь себе...
— Часы возьмите: нам надарили их столько, — свекор махнул рукой в сторону шкафа, — Миша, выбери, какие понравятся!
— Стены-то хоть оставьте! — усмехнулась Лю, которая здесь же отдыхала со своими сыновьями.
И Света поспешно стала застегивать замки на всех сумках: ничего не надо, тем более — кто понесет, ведь у Насти на правой руке мозоль от тугой ручки телевизора, а у Антона — от удочки...
— Люсенька, сходи в сад, ведро яблок-то принеси на дорогу! Брат у тебя один. — Свекровь Светы явно заслужила, чтобы ее в случае чего невестка отогревала своим телом.
Но в самолете, когда Миша всем раздал по яблоку, Антон сразу перекосился: кислятина!
— А я все равно съем — буду характер на них воспитывать! — бодрился брат своей сестры, то есть Миша.
Настя, выпив полтаблетки пипольфена, сладко спала всю дорогу. Но вот внизу показались скелеты вечно строящихся предприятий. И эти ребра недостроенных зданий еще раз напомнили Ивановым, что ждать отдельной квартиры не приходится. А как не хочется видеть соседку!.. И впереди сентябрь, надо Насте столько всего купить, да Антону виолончель, а еще пианино... Света так устала за отпуск!..
— Пермь! — проснулась Настя. — Цвета, я хоть с дачи, хоть из Одессы возвращаюсь в родной город — он как новенький!
...Первым пришел в гости Василий, и дети закричали, что плечи у него стали шире! Во всех местах, добавила Света.
— Да, что я вижу на твоих нижних плечах... джинсы!
— Устроился на такую работу: платят бешеные деньги почему-то...
Света думала: вот только немного отдохнет от летнего отдыха, сразу начнет искать третью работу, надо столько всего покупать детям.
— Я так вырос, что раковина мне низко, — заявил Антон, вытирая руки.
— Все равно Антон какой-то споткнутый весь, — поморщилась Настя. — Вот я выросла так выросла! — И она прошлась по комнате, неся на голове невидимый кувшин.
Вскоре Настя уже побежала к Ладе, захватив яблок и разных ракушек, и в дверях столкнулась с йогом Андреем.
— Ну что, все еще занимаешься медитацией? — с ходу спросил друга Миша.
— Да нет, я сейчас наблюдаю себя как проекцию мирового духа, — не моргнув глазом отвечал Андрей. — Ну, рассказывайте новости!
— Самая большая новость, что Лев Израилевич уезжает в Канаду, — сказала печально Света.
И вдруг Василий заявил: хорошо, что эти евреи уезжают, — навредили уже довольно русскому народу, хватит, масоны они!
— А я смотрю, вислоусый у тебя видок стал: косишь под русопетов? — удивленно произнес Миша. — Откуда ты этого набрался?
Вбежала Настя: взять тетрадку. Они с Ладой задачки придумывают — задали же придумать десять задачек за лето! Веки у нее были густо намазаны чем-то блестящим. Света завибрировала: что это?!
— Блестки! Елочные игрушки натолкли. Красиво, да?
А что загноится кожа, а на лице так трудно лечить гнойные раны — сразу в мозг может инфекция перекинуться! Света уже кричала. Света кричит, а Настя спокойно спрашивает Мишу: какие можно придумать задачки?
— Очень простые. Девочки истолкли двадцать килограммов елочных игрушек для украшения морд. Утром они израсходовали два килограмма, а в обед — четыре. Сколько килограммов осталось на вечер? — Миша спокойным голосом диктовал, а Настя бесилась, но не могла возразить — сама же просила помочь с задачками.
— Любая проблема — это же приглашение к творчеству, а ты, Свет, в крик, — заметил йог Андрей.
Света протирала зеркало, оно вопросительно взвизгивало. И тут в его овал вошел Василий. Он сказал:
— Запад, — он важно и даже величественно, умным голосом повторил: — Запад! Он зарылся в благополучие, в процветание... Без паблисити нет просперити!.. Они ж дрожат над просперити и постепенно забывают, что, конечно, это нужно было, но для души.