А нечего было взять: телевизор старый черно-белый, хрустальная вазочка одна, и та с отломанным краем…
То есть там были со вкусом расставленные всюду мамины икебаны (все веточки покрашены в белый цвет), кроме того – много разных кухонных нежностей (уточки, вылепленные из теста и запеченные в духовке, а потом раскрашенные). Но воры, конечно, ничем таким не интересовались.
– Икебанутые! – папа изображал, как (наверно) ругались воры.
Еще на следующее утро мама уронила последнюю витаминку и долго искала ее на полу, призывая всех святых. Вот тут-то Верочка, ползая вместе с мамой и заглядывая в щели рассохшегося пола, решила: иду работать!
Пока не хотелось волновать родителей страхами своими: заставят–нет стучать.
Берегла она также и подругу-однокурсницу Феклу. Той еще историю-то надо пересдать! Фекле не повезло: преподаватель спросил имя второй любовницы Петлюры…
Да и верила еще (Вера ведь она) словам брата Миши: не заставят!
Но все-таки это случилось!
Марленович вызвал Верочку к себе в кабинет и начал юлить шариковой ручкой по столу: просто крутанул ее, как юлу, – раз, другой, третий. Наконец улыбнулся своей неспешной улыбкой и сказал:
– Ты должна мне сообщать, как ведут себя ночью бармен и повар!
– Хорошо они себя ведут.
Марленович снова крутанул ручку, как юлу. А человек ведь не юла! Вчера все в стране презирали сексотов, а сегодня что – ее саму заставляют быть таковой… таковым.
– Есть нарушения – среди наших работников. Ты меня понимаешь, Вера?
– Нет.
– Ну, говорят: Руслан делает левую выручку по ночам, а Сын Дона к утру уже вторую бутылку пива выпивает! Это все нарушение закона.
Но в том-то и фишка, что сам Марленович законы не соблюдает! Вера, например, никак не оформлена – значит, ни больничных, ни отпуска не будет. И стажа к пенсии… Бармен и повар получают по четыре тысячи рублей за свою работу сутками. Если бы они получали, как Марленович (или хотя бы половину того), стали бы они разве… делать левую выручку или с раздражения накачиваться пивом.
Всего этого Верочка не произносила вслух, но внутри у нее зародилось такое смятение, что она мысленно просила: “Молитва, лети по звездам к Богородице, помоги мне выстоять!”
А Марленович словно прочел ее мысли и сказал: мол, если всем работникам давать больше денег, то выплаты в налоговую инспекцию… ого-го, и цены в кафе подскочат – тогда посетители не будут валом валить, как сейчас.
Но для себя-то он делает исключение! Вера помолчала и пообещала подумать.
А подумала вот что: “Словно я без щита и лат. Но почему словно – я всегда ведь такая… нет, раньше не понимала, что мы так беззащитны”.
Официанта ноги кормят! А у Веры ноги – как раз – оказались не очень выносливыми. К концу смены от боли просто едва шаги делала… Спина тоже сдавала, но она хотя бы покупала перцовый пластырь и приклеивала его – помогал.
А что приклеить от Марленыча?
При этом нужно улыбаться клиентам. Довольный посетитель означает, что придут пять новых, а недовольный – уйдут десять. Поэтому гасить неудовольствие – важнее!
Верочка шла по улице и услышала странный звук-гул – словно самолет низко летел, но самолета никакого не было. Вдруг она остановилась и поняла: на балконах девятиэтажки листы железа плохо привинчены и дрожат-гудят…
Тревожность внутри. Вспомнила: в первые дни влюбленности в Арсения она смотрела на цветущую пузырчатую яблоню. И казалось, что глаза превращаются в руки – вглядом можно потрогать белые цветы.
А теперь все наоборот! Взгляд – словно антирука – все отталкивает от себя, ничего не мило вокруг! А может, недосып накопился просто?
Еще некстати брат Миша подарил ей на день рождения чашку с надписью: “virescit vulnere virtus” – слова Авла Геллия. В переводе с латинского: рана (лишь) умножает мужество.
Вера закричала:
– Это для мужчины подарок!
– Но ты же историк… историня.
– Миша, зачем мне какие-то раны? Ты что – желаешь, чтоб у меня раны были!
– Вера, откуда берется мужество…
– Мужество для мужчин. Не надо мне никаких лишних ран, вот что!
Миша обиделся и перестал с нею разговаривать.
Эту размолвку сначала она называла про себя: “ананас в самогоне”. Хочется купаться в шампанском, а жизнь (Вера) оборачивается чем-то грубым… Но ведь в самом деле я была не права – он хотел порадовать меня, пора первой извиняться. А как?
Пришлось все рассказать ему: Марленович все-таки заставляет стучать, мол, эта рана и привела к срыву.
Слава Богу, помирились!
На Новый – 2004 год (по восточному календарю) – их кафе сняла строительная фирма “Аллея”. Это было грандиозное празднование. Впрочем, Вере понравилась только обезьянка, приглашенная из цирка, потому что она была ловкая – ничего не разбила. А строители, напившись, разбили столько посуды, что даже Марленычу (он оставался до конца в таких случаях) приходилось пару раз брать тряпку в свои белы руки и убирать…