Долго еще джазисты электризовали острыми звуками атмосферу, но вот заиграли “Колыбельную” Гершвина (с большим драйвом), и зрители поняли, что пора идти по своим делам, пока на это отпущено время.
— Люда, опять твоего дурака по одиннадцатой показывают, по новостям. Перед дворцом и возле каких-то пузочесов.
— Значит, жив, мама.
В подтверждение прозвучавшему раздался звонок в дверь.
Некоторое время женщины молча рассматривали Эрнеста, свисающего с плеча Игоря.
— В таком возрасте — и еще это! — целомудренно вскрикнула теща.
Эрнест открыл глаза:
— Спокойно! У меня давление всегда как у космонавта: сто двадцать на семьдесят.
* * *
Журнальный зал | Континент, 2006 N130 | Нина ГОРЛАНОВА, Вячеслав БУКУР
Нина ГОРЛАНОВА, Вячеслав БУКУР — родились в Пермской области. Закончили филологический факультет Пермского государственного университета. Авторы “Романа воспитания”, в 1995 г. признанного лучшей публикацией “Нового мира”, повестей “Учитель иврита”, “Лидия и другие”, “Тургенев — сын Ахматовой” и др. Печатались в журналах “Звезда”, “Знамя”, “Новый мир”, “Октябрь”. В 1996 г. вошли в shortlist претендентов на Букеровскую премию. Постоянные авторы “Континента”. Живут в Перми.
Шмякну шапкою о сцену,
Бровь соболью заломлю:
Дайте лексику обсценну —
Я про Гоголя спою.
Мы начали сочинять частушки с того апрельского дня, когда дочь спросила:
— К нам кошка зашла, да? Похожая на ту, что Гоголь утопил?
Тема диплома у Агнии: “Мотив страха в творчестве Н.В. Гоголя”. Она ночи не спит — анализирует эти четырнадцать томов. И с марта начались у нее свои страхи: сначала казалось, что кто-то незнакомый ходит у нас по коридору. А теперь вот уже и кошка!
— Агния, никакой кошки нет, а вот паук есть — смотри: на потолке. Откуда он выполз? Огромный, красавец...
Паук долго осматривал комнату всеми восемью глазами, не нашел никакой пищи и уполз на восьми своих ногах за картину “Ахматова, гладящая индюка”.
— Мне бы восемь глаз и ног! Ничего не успеваю! Диплом, да еще сутки через сутки работаю в кафе!
Агния взрыднула и вдруг замерла, как природа у Гоголя, которая словно спит с открытыми глазами (есть ли более гениальные слова в мировой литературе?!).
Тут-то мы и поняли: не отсидеться! Если уж наших гонораров не хватает, чтоб доучить младшую дочь, то надо помочь ей диплом написать.
И полетели имейлы в Москву — Софье Мининой, в Париж — Наталии Горбаневской, в Израиль — Аркадию Бурштейну: для диплома по Гоголю отсканируйте нам “Семиотику страха”, умоляем!
В ответ обрушились Гималаи электронных импульсов, несущих нам страницы Зощенко о страхах Гоголя, стихи Кальпиди — для эпиграфа и — конечно — эссе Набокова.
— Мама, Набоков сравнил Гоголя с мотыльком!
— Не обращай внимания, Набоков в каждом писателе видел такого же Набокова.
А Наташа прислала из Сети интервью Гуревича, который по средним векам! И спасибо!!!
Нужно добавить, что наши друзья обратились к своим друзьям, а те — к своим, так что только папуасы Новой Гвинеи не участвовали в дипломе нашей дочуры. Зазевались.
Как у Гоголя в штанах
Поселился сильный страх.
Ростом выше он горы,
Это все метафоры.
Мария Ивановна Гоголь-Яновская! Спасибо вам, что родили нам Колю. Но зачем вы ему, пятилетнему, сказали с такой фамильной яркостью неумолимые слова о Страшном суде? Бедный гений представлял всю жизнь адские сковородки, чертей, а мы теперь расхлебывай!
Дочь сказала:
— Каждую ночь вижу во сне Гоголя... Какая ты бледная, мама, сегодня.
— Да я тоже всю ночь Николая Васильевича искала. Якобы я хотела узнать, чего он больше всего боялся. Тайну личности... Куда ни приду, везде говорят: сегодня изволили съехать. А на последней квартире говорят: вчера он скончался. И все служанки, которые мне отвечали, развешивали сушиться нижнее белье. Словно говоря: тебя нижнее белье интересует — вот тебе нижнее белье!
— Гоголь, Гоголь, ты могуч, только все же нас не мучь! Ну чего ты вдруг пристал к двум женщинам: моей жене и моей дочери! В жизни — вроде — ты к женщинам не приставал.
— Папа! да, его эволюция: от страхов мифологических перед нечистью до страха Божия... через страх женитьбы! — закричала дочь и опять взрыднула. — В конце жизни он так боялся Страшного суда, что заморил себя голодом! Но у меня просто времени нет это все напечатать!!! Сменщица заболела, я каждый день в кафе, каждый день!
— Агния, все наоборот! Он от страха Божия шел к гордыне — в “Выбранных местах переписки с врагами”...
— Дайте подумать! В “Вечерах на хуторе” — да — черт всегда побежден то молитвой, то чудом, а потом Гоголь впал в прелесть, просил слушать его как самого Господа. Вот — смотрите: я подчеркнула в текстах все о страхах, но... но! Зашиваюсь я! Время, где тебя брать?!