Деликатный старичок все таки, да от моего огорчения весь маг совет до сих пор с рогами ходит. Никто проклятья снять не может. Об этом мне сам же Моркан и проговорился.
— Все понимаю, магистр. Я просто действительно очень сильно ээээ расстроилась. И вы меня великодушно простите. Я ведь не знала, просто в сердцах пожелала всякого.
— Так, я вас и не виню, Ниночка. Что вы, такое потрясение для девушки. Вы приходите сразу ко мне после занятий, будем разбираться с вашими пожеланиями многоуважаемую совету. Иначе, если не разберемся в трехдневный срок, по головушке нас с вами не погладят.
Вот засада. Не попала, а залетела, прямо в лужу под названием глобальные неприятности. Разбираться. Знатье б как. Ну, ничего, Моркан старичок умный, что-нибудь вдвоем придумаем, я надеюсь.
Тем временем мы зашли в кабинет коменданта.
Ну, здравствуйте, Зоя Михайловна. Добро пожаловать, Нина, в сериал Общага. Двадцатый сезон сто надцатая серия, на манеже те же. Только если пресловутая киношная Зоя Михайловна отличалась малеванием коней на выпасе вида устрашающего. То здешняя тетка увлекалась поделками, по всей видимости, собственного изготовления. Вся комната была украшена угрожающего вида икебанами ядовитых расцветок с шипами, костями и трупами птичек в сухоцветах, куклами, позаимствованными из американских фильмах ужасов и прочей просто непередаваемой белиберды. Сама комендантша тетка колоритная, Зоя Михайловна со своим скромненьким каре не попадала. Высокая, косая сажень в плечах, на голове осиное гнездо цвета пергидроля, если только перекись в этом мире доступна. Губки гузкой, густо намазанные какой-то кровавой субстанцией. Потому, что, судя по комкам, которые свисали с губ красными бородавками, помадой эту мазюку никак не назовешь. Одета это чудо комендантского разлива была в зеленую кофтюлю, расцвеченную в яркие красные цветы и малиновую юбку
— вырви глаз.
— Здравствуйте дойра комендант — прокаркал Моркан
Ага, дойра. Вот и значок на месте. Забыла сказать. Помимо статуса, ты еще, должен был носить значок соответствующий оному. Хорошо, что не клеймили огнем как коров. У дойр значок был в виде перечеркнутого цветка лилии. У аоров аналог местного одуванчика — перпис. Дейры тоже носили перпис только перечеркнутый. Дейраны с гордостью носили трилистник. Айве деи лилию и эдельвейс, причудливо переплетенные вместе. А как же эдельвейс горный цветок, они ж у нас верхние, как никак. Высоко сидят, далеко глядят. Орлы недоделанные. Хоть бы не перепутать все эти значки, там же не художественные произведения, а так схематические изображения. Можно посмеяться, но значки дойр и айве деев были похожи, вот такой вот парадокс.
Но вернемся к нашим баранам. Моркан быстро передал меня в лапы коменды, а сам ускакал в неведомые дали. И вот я осталась наедине и с колоритом и с мощью местной кастелянши. Так, будем подбивать клинья к этому монументальному танку, а то заселит меня где-нибудь на чердаке и пиши, пропало.
— Здравствуйте многоуважаемая дойра. Меня зовут Нина Дубр — как можно более, почтительней сказала я.
Мою фамилию Смелякова, почему то перевело как Дурб, что значит смелость на древнерихарском наречении, мертвый язык, как у нас латынь.
— Можно мне присесть? — продолжала поражать своим воспитанием я.
Тетка от моей вежливости явно прибалдела, видать не часто разные лорды ее о чем то, таком спрашивали.
— Ну, присядьте — неуверенно сказала она.
— Ой, как у вас здесь красиво. Это все вы сами сделали? — спросила я с восторгом взирая в глаза куклы, обозначенные черными крестами. Если честно от вида этих глазюк икать со страху хочется, но чего не сделаешь ради нормального поселения.
— Да, все сама — с гордостью ответила тетка — мои поделки на всех конкурсах в районе роз выигрывают.
Да? Если эти выигрывают, то какие же остальные просто страшно представить. Это ж какой — то филиал кунц камеры. Или у них здесь, чем страшнее, тем лучше.
— Вы знаете это удивительно, так талантливо — заливалась соловьем я, а пока заливалась быстро — быстро лепила из листочков для записок обычные бумажные лилии — квакушки — магией то кто угодно может, а вот так руками это ж сколько труда нужно, терпения, усидчивости.
Шмяк третья лилия, умостилась в сучковатую корзинку на столе комендантши.
— Да, я смотрю, ты сама рукастая, вон какие цветочки в секунду сделала — восхитилась коменда.
— Ой, да вы мне только какие-нибудь лоскуты дайте. Я вам в миг топиарий сделаю. Закачаетесь. Все на конкурсе в обморок упадут от зависти.
— Топиарий? Это что еще?
— А это дерево такое шарообразное, все в красивых веточках и цветочках.
— Ну, в цветочках это хорошо. Правда, сделаешь? — пытливо спросила тетка. Видно сильно хотелось утереть нос своим товаркам по конкурсу.
— Конечно, знаете, мне тоже хочется приобщиться к прекрасному, да на конкурсы будет некогда ходить за учебой, лучше вы за меня.
— И откуда ж ты взялась такая додельница?
— Сирота я, с северных пустошей. Маг патруль набрел на меня. Ну, я с перепугу, и колданула, думала зверье какое-то нападает. Тут они меня и повязали.
— Ох, ты бедная, натерпелась. Ты наверно, дейра, раз руками все делать умеешь? — запричитала тетка.
— Да, нет. Дойра, я. Кухарка.
— Мать моя, и куда ж тебя занесло? — всплеснула реками комендантша.
— На факультет боевой магии, воздушница.
— Ох, ты, боги предвечные, там же одни лорды да князья, заклюют тебя. Ты держись деточка как мышь, за притолокой, не вылазь, и чуть что беги к Моркану. Он магистр хороший, добрый, защитит.
Да чтоб вас! Заладили, мышь, все да мышь. Ладно, мыша зверь маленький, негордый, молча, нагадит в тапки всяким лордам, хвостиком махнет и в норку.
— Спасибо вам за совет, добрая вы женщина — запричитала я, может, слезу пустить для пущей жалости.
— Ладно, пойдем, поселю тебя, горемычная. Комнату хорошую дам. Правда, соседка своеобразная. Ну, сама разберешься. Девка-то она хорошая. Так что не ссорьтесь. Вот держи матрас хороший новый, одеяло теплое не замерзнешь. Щетки расчески, у тебя, небось, и этого нет.
Я замотала головой. А ж себя жалко стало. Сиротинушка я несчастная. Так, надо мне зубы в руки и идти из Рисая стипендию выбивать авансом. Или может сразу ректора осчастливить, раз там наверху моей судьбой интересуются, должен же он озаботиться, так сказать по его же словам во избежание. А то и, правда, из имущества одна хламида на мне непонятного происхождения да ботинки мужские, ножища у меня сорок первого размера, хоть и изящная, тонкая да узкая.
— Спасибо вам большое. Лоскутки для поделки не забудьте — напомнила я.
— Вот же оторва — поразилась кастелянша — и правда, делать собралась. Ты не обижаешься, что я тебе тыкаю, все ж таки маг будущий.
— Еще не хватало, чтоб вы женщина, при такой должности, мелкой студентке выкали. Я землю под ногами чую, и с хорошими людьми дружить предпочитаю.
— Ну, и то, правда. Пойдем что ли, сиротинушка. Ох, не сдобровать тебе, детка, чует мое сердце.
Да, что ж она распричиталась. Не нагоняй пурги, тетка. А то я уже сама себе всяких ужасов придумывать стала. Так, не куксись Нинка.
И поплелись мы на пятый этаж с баулами. Тяжеловато. Но вперед к милой комнатке.
— Ну, вот смотри, не хоромы — протянула коменда.
Ой, да ладно, по сравнению с моей общагой, просто палаты царские. Только очень грязно. Комната хорошая, мебель добротная. Две кровати, две тумбочки одно зеркало Шкаф, даже есть какие-то занавески, но все такое засранное, чуть ли не в паутине, что создается впечатление, будто здесь нора заброшенная, пещерного человека, или здесь вовсе лет двадцать никто не жил.
— Ты ж сама должна понимать до верхних этажей бытовики особо не доходят — пробасила Зоя Михайловна местного разлива.
— Да ничего страшного, вы мне просто ведро и тряпку организуйте, если вас не затруднит. Глаза бояться, а руки делают. Ничего без бытовиков как-то обойдемся.
— Ой, хорошая ты девка, хоть на дойру, совсем не похожа.
А что есть какие-то знаки отличия? Я, конечно, эту реплику проигнорировала, меня сейчас больше уборка интересовала, только с чего она это взяла, ладно потом разберемся.