Шаркая тапками, русская няня направилась на кухню.
– Сегодня? Сегодня шестнадцатое сентября, и что? – полюбопытствовала Нина.
– А то, что годовщина свадьбы твоих родителей. Вера и Джакомо поженились ровно тринадцать лет назад! И я намерена приготовить праздничный обед!
Звонкий голос Безе эхом разнесся по дому.
«Клянусь всем шоколадом мира, это так! У моих родителей годовщина! У меня и правда это вылетело из головы!» Событие застало Нину врасплох.
Услышав Любу, по винтовой лестнице, в предвкушении обильного завтрака, с ламе и мяуканьем пулями летели Красавчик и Платон. Поднятый ими гвалт разбудил родителей Нины. Они вышли из спальни и свесились с лестницы:
– В чем дело, дорогие?
– Ничего особенного, папа! Мы с Любой идем на кухню. У нас с ней полно дел, и вы знаете почему… Возвращайтесь и поспите еще немного, – ответила, смеясь, девочка.
– Радость моя, ты поэтому встала так рано? – спросила Вера, растроганная поступком дочери.
– Конечно! Чего только не сделаешь ради годовщины свадьбы любимых родителей!
Сияя улыбкой, Нина скрылась в кухне.
– Какая замечательная у нас дочурка!
Джакомо обнял Веру, чмокнул ее в щеку, и они направились обратно в спальню, чтобы еще немного поваляться в постели.
Неожиданно раздался громкий звонок в дверь. Родители остановились.
– Кто это в такую рань?
Нина побежала открывать. «Вряд ли это Фило Морганте и Джолия. Дед написал, что они появятся только вечером». За дверью стоял почтальон с заспанным лицом.
– Срочная телеграмма для синьоры Веры и Синьора Джакомо Де Нобили.
Он протянул Нине запечатанный лист. Взглянув на печать, девочка увидела, что письмо из Испании. Точнее, из Мадрида.
– Это вам! – закричала она родителям. – Думаю, от тети Андоры и тети Кармен. Хотите, прочту?
Нине не терпелось узнать содержание телеграммы.
– Лучше я сам.
Спустившийся с лестницы Джакомо забрал листок у дочери из опасения, что там могут оказаться плохие новости.
Напряжение отпустило Веру, едва она увидела глаза Джакомо, засиявшие радостью.
– Круиз! – закричал Джакомо, потрясая телеграммой.
– Что это значит? – Удивилась Вера.
Джакомо прочитал телеграмму вслух:
– Вот это подарок! – хлопая в ладоши, запрыгала Нина.
Вера стояла с открытым ртом.
– Круиз… для нас?! Это безумие… Нет, мы не поедем…
– Еще как поедем! Почему бы нам не позволить себе такое замечательное путешествие? Целый месяц ничегонеделанья!
Джакомо был в восторге.
– Нет… целый месяц – это слишком долго! Мы же обещали Нине, что больше никуда не уедем, не оставим ее одну. Довольно того, что мы провели в Москве несколько лет вдали от нее.
Нина поспешила успокоить маму:
Когда вы работали в ФЕРКе, я знала, что пусть вы и в Москве, но все равно рядом. И я очень рада за вас. Вы заслужили этот отдых. И потом, вы же не можете отказаться от подарка, это невежливо по отношению к тетям. Тебе не кажется, папа?
Джакомо почесал макушку:
– Вообще-то мама права. Не очень-то правильно оставлять тебя одну, даже если тебе больше ничего не грозит. Согласна?
Нина отвернулась, чтобы родители не заметили промелькнувшего в ее глазах беспокойства. Рассказать им о том, как перепугал ее ужасный хохот, напомнивший о проклятом Карконе, означало бы оставить родителей дома, заставив отказаться от соблазнительного путешествия.
– Ничего страшного, месяц – это не так долго. И мне правда ничего не грозит. В городе все спокойно. Да и у нас с ребятами куча дел. Надо кое-что отреставрировать во дворце Ка д’Оро, привести в порядок остров Клементе. Вы можете ехать и ни о чем не волноваться. К тому же я буду не одна, у меня есть Люба, – поспешила убедить взрослых девочка, обнимая маму.
– А это что такое? – спросила Вера с подозрением, увидев торчащий из кармана пижамы дочери кончик золотого стержня с серебряными завитками.
Нина ощутила себя натянутой скрипичной струной:
– Ну и вопросы у тебя, мама! Ты прекрасно знаешь, что я иногда экспериментирую с необычными предметами. И не всегда могу открыть их тайну. У вас с папой тоже есть свои секреты. Скажем, касающиеся деталей ваших научных исследований внеземных цивилизаций. Прошу тебя, не спрашивай меня ни о чем, просто доверяй мне, и все.
Джакомо нахмурился.
– Да нам все известно! Известно, что ты целиком в деда: тот всю жизнь хранил свои тайны, и ты делаешь то же самое. Но ты еще девочка. Тебе всего одиннадцать лет…