– Я спрошу у мамы, – растерянно бросила я, – а теперь простите, но мне, правда, пора на занятия.
Так неловко, как сейчас, я еще никогда себя не чувствовала. Мне хотелось испариться отсюда.
– Запиши хотя бы мой номер, чтобы сообщить о своем решении, – он снова посмотрел на меня умоляюще.
– Хорошо, диктуйте, – трясущимися руками я достала телефон и, набрав номер, быстро попрощалась и пошла в сторону школьной двери.
– Если что, то в воскресенье в 12! – крикнул мне вслед отец. Я, не оборачиваясь, вошла в здание.
Вечером я рассказала маме о встрече с отцом и о его желании иногда видеться со мной. Она спросила, хочу ли я сама этого? Если да, то, конечно же, она не будет препятствовать.
Всю ночь я не сомкнула глаз, пытаясь понять, хочется мне общаться с папой или нет. Думала, плакала, потом опять думала… Утром в зеркале я встретила взъерошенную девушку с опухшими от слез и красными от бессонницы глазами. Взяла телефон и написала СМС: «Хорошо, давай в воскресенье в 12. Нина». Ответа долго ждать не пришлось: «Спасибо, доченька, напиши адрес, заеду за тобой. Целую, папа».
Почему-то стало так легко на душе, что захотелось петь, и не что-нибудь, а именно «Джингл белз», хотя до Нового года еще больше двух месяцев. Напевая, я пошла собираться в школу.
Глава 16. Свидание
Настал день моего свидания с Мишей. Как же я благодарна Нине и ее дяде, что помогли мне с ним встретиться! Всю ночь я не спала, представляя нашу встречу. Наверное, я даже перед экзаменами в девятом классе так не волновалась, как сейчас перед нашим свиданием.
И вот я сижу за холодным тюремным столом. Помещение, надо сказать, здесь мрачноватое и неприятное, которое не особо располагает к задушевным беседам, но мне все равно. Я была готова с ним встретиться даже в аду. Открылась тяжелая дверь, и Миша зашел в комнату свиданий. Еле сдерживая рыдания, я поздоровалась с ним. Он улыбнулся, кивнул и сел напротив.
– Рад, что ты пришла, – его голос дрожал, но было видно, что он очень старался держаться уверенно.
– Как ты? – еле выдавила я из себя, слезы душили, мне было сложно разговаривать.
– Сносно. Как в школе? – Миша явно растерялся и не знал, что сказать.
– Все нормально. Скажи мне, ты виновен? – наконец-то я взяла себя в руки и решила перейти к сути.
– Нет, – твердо ответил парень, и его лицо будто окаменело.
– В таком случае у тебя же должно быть алиби! Почему ты не докажешь, что не ты избил Витьку? – удивленно спросила я, переходя на повышенные тона.
– Агаш, у меня нет такого алиби, которое я мог бы озвучить следствию, – его губы и голос снова задрожали, а в глазах блеснули слезы.
– Окей, но мне ты же можешь сказать? Я верю тебе и все сделаю, чтобы помочь, – я умоляюще смотрела на него, сдерживая рыдания, разрывающие мою грудь.
– Агаш, дорогая, прости меня, но в этих стенах я не могу ничего тебе рассказать, потому что это не только моя тайна, но и близкого мне человека. Как только я сюда попал, сразу же написал тебе письмо, но не знал, как его передать. Сейчас я тебе его отдам, спрячь его как можно дальше и прочти только дома. И еще, прошу тебя, не рассказывай никому, кроме Нины, разумеется, ей я доверяю, – резким движением он протянул смятую бумажку, я дотронулась до кончиков его пальцев, и меня словно ударило током и зачесалось где-то под коленками.
– Клянусь, что это останется только между нами тремя.
В этот момент в комнату вошел конвойный и сообщил, что наше свидание окончено.
– Агаша, я люблю тебя! – сказал Миша, и его тут же увели из комнаты. Я даже не успела отреагировать. В руке я сжимала маленький скомканный кусочек бумаги, еще хранившей тепло его рук…
Глава 17. Косвенные доказательства
Когда я вернулась домой, то первым же делом принялась читать письмо Миши. Вот что там было написано:
«Милая Агаша!
Я понимаю, как сейчас выгляжу в твоих глазах и что ты, возможно, думаешь обо мне. Прости, что игнорировал тебя, что выпал из общения. Я просто не знал, как все рассказать.
Все дело в том, что моя мама тяжело больна, а на лечение нужна космическая сумма. Нам с ней таких денег никогда не заработать. Мой отец – наркоторговец, по этой причине моя мать и развелась с ним. Втайне от нее я попросил у папы денег на операцию, он согласился, но с условием, что помогу ему сбыть товар. В то утро, когда напали на Витю, я как раз проходил в том месте незадолго до нападения и вполне мог выронить свои часы. Теперь ты знаешь правду. Пожалуйста, не говори никому, иначе моего отца посадят в тюрьму, и я никогда не вылечу маму. Предвосхищаю твой вопрос: Нине рассказать можно.