— Тетя Оля, — сказала Нина, волнуясь. — Дорогая моя, если это правда… Если эти деньги не ваши, тогда… тогда я возьму их. Только передайте, пожалуйста, партизанам мое большое, большое спасибо.
— Каким партизанам? — изумленно уставилась на нее Ольга Осиповна.
— Тем, что передали нам деньги.
— Но ты ошибаешься, девонька. Эти деньги не от партизан.
Теперь уже Нина рассердилась:
— Вы не доверяете мне? Считаете маленькой. А я уже не ребенок. Листовка моя вон какого шума наделала!
Ольга Осиповна вытаращила на нее глаза.
— Какая листовка?!
— Та, что была приклеена на почте. А люди потом разнесли по городу то, что в ней было написано.
— Ты что, серьезно?
Нина помрачнела и угрюмо ответила:
— Лгать не умею.
Воцарилось тягостное молчание.
Ольга Осиповна сразу, конечно, вспомнила, «какого шума» наделала писанная от руки листовка, и поняла, какая опасность нависла над Ниной. Если немцы расстреляли неповинных людей, это совсем не значит, что они не продолжают поисков виновных.
— Не смей больше этого делать! — строго сказала она. — Ты самая старшая в семье, на твоих плечах дети. И думать об этом не смей!
— Тогда заберите их назад, — оттолкнула Нина деньги. — Раз так, ничего больше не приносите.
Это было сказано так твердо и так решительно, что Ольга Осиповна растерялась.
В это время в коридоре скрипнула дверь. Тетка взяла себя в руки.
— Сейчас же бери деньги! — сурово приказала она. — Теперь не время спорить. Я еще зайду, либо ты придешь ко мне в больницу. И помни, что, кроме желаний, есть еще и дисциплина. Поняла?
Нина сразу подняла голову, глянула на тетку, потом на скрипнувшую дверь, за которой слышался говор бабушки и детей. Молча взяла деньги и, нахмурившись, спрятала их в комод.
XVII
Сентябрь 1942 года начался частыми обложными дождями, и Нина не пыталась больше ходить по селам. Озабоченная тем, где и как купить хлеба, она не раз вспоминала Жору Павловского и его обещание раздобыть справки, с которыми можно пройти не только через полицейские, но и через немецкие заслоны. Да куда пойдешь теперь? Дороги развезло, дождь льет не переставая… Придется, видно, искать счастья на базаре.
Проходя по рынку, приглядываясь к мешочкам с крупой и зерном, разложенным на рундуках, Нина не заметила, что навстречу к ней в базарной толпе пробирается Ольга Осиповна.
— На кого ты так загляделась, что и меня не видишь? — Ольга Осиповна легко дернула ее за рукав.
— Ой, здравствуйте, тетя Оля!
— Ну как, нашла что-нибудь подходящее?
— Где там! Прошла несколько рядов, и все без толку. Говорят, дороги размыло, из села в город ничего не подвозят. Хоть бы у перекупщиков достать немного зерна. Ольга Осиповна отвела ее в сторону.
— А знаешь, я, кажется, нашла для тебя что-то подходящее.
— Правда?
— Пройдем в тот конец базара. Там торгует луком женщина, с которой, я думаю, можно договориться насчет зерна или крупы. Я видела, как она неделю тому назад торговала крупой.
— Наша городская женщина? Перекупщица?
— Нет, видимо, из села, потому что спрашивала, нельзя ли снять у кого-либо комнату на время, чтобы останавливаться, когда приезжает в город. Хотела взять ее к себе, но ей не понравилось место: далеко от базара. А ваш дом к нему совсем близко. Наверно, подойдет.
Женщину звали Марией. Говорить с ней о комнате начала Ольга Осиповна. Нина стояла сбоку и молча глядела, дожидаясь, когда речь пойдет о крупе. Но Мария ни о ценах, ни о крупе говорить не стала, а услышав, что дом стоит около кладбища, рядом с базарной площадью, сразу начала сворачивать свои мешочки и укладывать их в корзинку.
— Чего там смотрины устраивать, — сказала она, — главное, чтобы мне было близко к базару.
Бабушкин дом понравился Марии, а еще больше понравилась комнатка Нины, которую ей предложила Лидия Леопольдовна. Маленькая, аккуратная, а главное, изолированная. Ни Мария хозяевам, ни они ей мешать не будут.
— Комната как раз для меня, — сказала она, осмотревшись. — Называйте цену — и будем сватами.
Она так уверенно держалась, будто давно жила в этом доме, давно всех знала. Нине не понравилось это.
— Насчет цены, — пытливо вглядываясь в гостью, сказала Ольга Осиповна, — тут, видите ли, такое дело. На что нам деньги? Что на них теперь купишь? Три месяца тому назад в доме произошло большое несчастье — умер хозяин, кормилец. А семья большая, и все, кроме разве Нины, не способны добыть себе кусок хлеба. Мы бы очень хотели, чтобы вместо денег за комнату вы привезли нам из села зерна или крупы, в общем, продуктов каких-нибудь. Ведь ребят-то кормить надо.