Юрка Мазур махнул рукой, выпил стакан “Боржоми” и вышел на улицу.
Ставшее знаменитым полотно Франц хранил дома. Сначала была мысль абонировать в банке сейф, но для Жмеринки 2011года года эта идея выглядела до нелепости смешной.
Наташа постоянно находилась в Виннице. До окончания учебы оставалось три месяца. Он радовался ее успехам, и старался от учебы не отрывать
Работа над новым полотном продвигалась медленно. Словно влюбленный юноша, пишущий девушке письма и тут же их уничтожающий, Франц изводил сотни листов в поиске божьего зерна.
Люди физического труда, как правило, были далеки от его мучительных переживаний. После одного-двух сеансов они начинали смотреть на художника скептически: “Узнаю, рожа моя, чего тебе еще парень нужно?” Но для удачного штриха, в корне меняющего полотно, необходимы тысячи эскизов. И лица людей, производящих продукцию для сотен тысяч себе подобных, все же ложились сначала на бумагу с чуть насмешливым выражением глаз.
Поздно вечером, когда Франц изнемогал над отработкой одного из фрагментов полотна, в квартире раздался звонок.
За дверью стояли двое. Лицо мужчины показалось Францу знакомым.
Визит Артема Фляжникова, журналиста и коллеги по фонду, несколько удивил. Одного взгляда художника было достаточно, чтобы понять: визит носит не случайный характер.
— Ради Бога, извините, но обстоятельства вынудили посетить вас неотлагательно, — сказал Фляжников, и попросил разрешения войти.
— Д-да, конечно, раздевайтесь, но что случилось?
Они прошли на кухню, Франц прикрыл дверь.
— Для начала, Франц, у меня есть огромная просьба личного характера, — продолжил Фляжников, — покажите мне полотно “Украинские Афины”. Не в службу, а в дружбу.
— И вы за этим приехали? — улыбнулся Франц. — Сейчас принесу.
Они долго рассматривали полотно, не произнося ни слова.
— Ну и как? — обратилась девушка к журналисту. — Вы убедились в моей правоте?
— Убедился, Галина. Безусловно, полотно — шедевр.
— Это я уже слышал, ребята, — раздраженно сказал Франц. — Меня интересует истинная причина вашего визита.
— Конечно, Бялковский. Сейчас вы все узнаете.
Журналист вытер платком мокрый лоб, присел на табурет.
— Все дело в том, что вам угрожает реальная опасность. Кстати, прошу прощения, познакомьтесь — Галина Одинцова, киевский, а теперь винницкий искусствовед.
Девушка расскажет вам много интересного.
Она нисколько не драматизировала, и Франц понял: за его полотном начинается настоящая охота. Защитить его здесь, в Жмеринке, власть вряд ли сумеет. Необходимо самому искать выход.
Из раздумий его вывел голос Фляжникова.
— Предлагаю два варианта: отдать полотно под охрану соответствующих органов или абонировать в банке сейф для той же цели.
Франц скептически посмотрел на Артема.
— Завтра весь город будет показывать на мою пятиэтажку пальцами, восклицая: “Здесь живет миллионер Бялковский!”. Этот вариант отпадает.
— Тогда второй…
За дверью послышался шум, затем раздался короткий звонок.
Галина испуганно прижала руки к груди.
— Думаю, нам придется применить третий вариант, — сказал Фляжников, — они уже здесь.
Растерянный Франц подошел к двери. Артем прижал палец к губам, сжал Францу плечо. После третьего звонка за дверью раздался сиплый голос:
— Хозяин, вам телеграмма с Москвы.
Франц попытался отстранить журналиста.
— Это от Харасанова…, не бойтесь, ребята.
Теперь Фляжников сжал его плечо мертвой хваткой. Боль электрическим разрядом пронзила шею.
— Да вы что, отпустите плечо, — разозлился Франц. — Принесли телеграмму от моих друзей.
— Уточните от кого телеграмма… Спросите фамилию отправителя.
За дверью послышалась возня.
— Фамилия написана неразборчиво, чего тянешь хозяин? Сам прочитаешь.
Фляжников отпустил плечо художника, склонился над большой спортивной сумкой.
Через секунду они увидели у него в руках короткоствольное помповое ружье. Франц опешил.
— Да вы очумели, Фляжников. Не вздумайте стрелять!
Журналист сделал шаг вперед и направил ствол на дверь.
— Ружье зарегистрировано. Сейчас произойдет то, что квалифицируется как самозащита.
Огромной силы удар легко, как былинку, сорвал дверь с петель. В спальне закричала мать.
Двое в масках, вооруженные пистолетами, попытались проникнуть в помещение. Выстрел дуплетом прозвучал громогласно, словно из гаубицы.