Глава 1. Истории
Он возненавидел Север с самого начала, как только ступил в эти земли, пустынные и мрачные. Отвратительные в своей серости. Брошенные богами. Вечно морозные.
Он удивился, но самую малость, когда его сбили с лошади, прямо на большаке. Чего ещё он ожидал от самого негостеприимного клочка мира?
Нападавшие не были похожи на разбойников, разодетые в чёрные мундиры со знаками отличий, которых он не знал. Солдаты.
Вылетев из седла, эльф прочесал лицом мёрзлую землю и ощутил, как рот наполняется кровью. Он перекатился на спину и обмер. Блестящий в лунном свете клинок застыл над ним, метя в грудь. Но прежде, чем недруг, скаля зубы, пронзил бы остриём плоть королевского советника, эльф услышал свист. Короткий, как команда. В следующий миг бородовидный топор вонзился в шею неприятелю, переламывая её. Тело рухнуло наземь и ещё долго сотрясалось в конвульсиях, заливая роскошные сапоги советника кровью.
Чёрной и липкой кровью, зашипевшей от контакта с воздухом.
— Что за... — вопрос застрял в пересохшей глотке и не выбрался оттуда, даже когда хозяин топора подошёл, чтобы вытащить его.
— Имперец, — хмыкнул он, закинув оружие на плечо. — Скюр.
— Это значит «вампир», — пояснил его товарищ.
Не тратя больше времени, они отправились дальше, на выручку своему отряду, вступившему в схватку с мундирами.
Советник тряхнул головой, пытаясь прийти в себя и рассеянно сгребая землю в ладони. Краем глаза поглядывал на развернувшуюся у леса стычку — ему не впервой оказываться в непосредственной близости от сражения, что, в общем-то, в последние годы обрело пугающую привычность. Посему он решил, что незнакомцам, спасшим его жизнь, потребуется помощь, но как только спутанные мысли сложились наконец в клубок заклинаний, бой закончился. Тварей было куда меньше, чем привиделось эльфу.
Расправившись с противником, незнакомцы вернулись к нему и сгустились вокруг сумерками, буравя его неприветливыми взглядами. Тогда-то он признал в них северян.
Тех самых варваров, которыми пугают детишек на всех концах Великой Земли, помня об их разоряющих набегах. Но советнику они в первую очередь показались витязями из совсем других сказок — эльфийских, славящих их горячие сердца и великие подвиги.
— Ты, кажется, сбился с пути, остроухий, — протянул владелец топора, рыжеволосый, со шрамом на всё лицо. — Эльфляндия в другой стороне.
— Я ищу чародея, — кое-как совладав с речью, проговорил советник.
— Которого? — спросил второй, самый рослый из всех.
— Логнара из Леттхейма.
Рыжий ухмыльнулся:
— Видать, молва от тебе аж до Юга долетела, волшебник, — он повернулся к остальным.
Из толпы вышел юноша. Эльф сначала решил, что он ошибся. Но когда тот заговорил, все сомнения отпали напрочь — сколько бы ему ни было лет на самом деле, голос звенел такой силой, коей не обладал, наверное, и верховный маг прославленного Сапфирового Оплота.
— Рассказывай, друг, что за нужда привела тебя в край, из которого все бегут.
Вернув себе какую-то часть достоинства, королевский советник отряхнул с плеч снег, но остался сидеть. Голова всё ещё кружилась.
— Все истории начинаются одинаково, — отвечал он. — Со смерти. И моя — не исключение.
***
Они свернули не туда.
Конь запротестовал и остановился, отказавшись продираться через колючий кустарник. Марк вздохнул:
— Лета, мы потеряли тропу.
Девушка не спеша подошла к нему, ведя за собой Хагну, свою кобылицу.
— Отыщем.
Поднявшийся к ночи ветер скользил между деревьями и холодил конечности путников. Погода была отвратная. Моросящие ледяные дожди преследовали их всю дорогу через Мёртвые холмы, а когда они добрались до Старолесья, то сразу же почувствовалась близость Севера с суровыми морозами и редким солнцем. Угрюмые и печальные сосны обступили их со всех сторон, словно железные прутья клетки.
Целый день они провели в дороге, а от этого у любого, даже самого опытного наездника что-нибудь да заболит. Лета, возбуждённая недавней быстрой скачкой, не замечала ни холода, ни темноты леса, ни болей в пояснице. Но, заметив, как утомлена была Хагна, она всё же спешилась.