«Дьявол».
Лета приблизилась к Конору, обхватывая себя руками.
— Ты можешь отказаться, — без всяких вступлений проговорила она. — Тебе необязательно участвовать в этой войне.
— Как я говорил, змейка, сражение — моё любимое занятие, — не тот голос. Безжизненный. Пустой. Без следа прежней насмешки.
— Но не это.
— Только не говори, что волноваться будешь, — он обернулся к ней.
— Буду, — невозмутимо ответила Лета.
«Неважно, что сейчас скажешь. Можешь опять назвать меня дурой, но ты должен узнать... Что узнать, Лета? Что ты запуталась?» — думала она, не сводя глаз с лица северянина.
Она лишь надеялась, что ни её поза, ни взгляд не выражали её душевных метаний.
Но Конору, похоже, было всё равно. Он не смотрел на неё.
— Я не считаю тебя чудовищем. Даже после твоего рассказа.
— Мне, повторюсь, плевать на твоё мнение.
— Не перестаёшь быть скотиной?
— Готов на всё ради тебя, — тень ехидства скользнула по его лицу, и он наконец посмотрел на неё. — Я почти уверен, что ты будешь держать рот на замке.
— Приберегу эту информацию для дальнейшего шантажа.
— Ай. Я говорил, что ты волнуешь моё сердце, змейка?
— Нет. Но я сама догадалась после прошлой ночи.
Теперь он улыбался.
— Ну так мы в расчёте? Я спас твою жизнь, ты — мою.
Лета поглядела в сторону, чтобы выиграть время.
— Не знаю, — протянула она. — Ты хочешь рассчитаться?
— Ты говорила, что мы ещё не закончили.
— Вопрос был другой. Ты хочешь? — с нажимом повторила Лета, возвращая к нему взгляд.
Эти чёртовы серебристые искорки в его глазах...
— Нет, змейка. Не хочу.
Пауза. Ей казалось, что она свой ход сделала, поэтому продолжала молчать, ожидая, что он сократит расстояние между ними, но он этого не сделал. Лёгкое движение руки, помутневший взгляд — вот и все признаки того, что ему хотелось.
Они продолжали игру, куда бы она их ни завела, и Конор явно не желал сдаваться, сохраняя на губах намёк на усмешку, но позабыв обо всём остальном.
Он скосил глаза в сторону двери, ведущей к выходу из галереи.
— Мне пора идти. До полудня времени не так уж и много, — произнёс он и приподнял бровь.
Поддавшись внезапному порыву, Лета подняла руку и сняла с указательного пальца кольцо. Не считая Драупнира, она носила скромное колечко Марилюр — единственное, что осталось у неё от матери. Она посмотрела на него, потом на Конора.
— О, нет, — прыснул он. — Ты неверно меня поняла всё-таки...
— Верно. Можешь считать это платой за все вопросы, на которые я заставила тебя отвечать, если тебе будет от этого лучше.
Лета этого не ждала, но он выставил ладонь вперёд. Получив кольцо, Конор присмотрелся к нему на долю секунды и спрятал в нагрудном кармане куртки.
— Спрячу у самого сердечка, — насмешливо прокомментировал он. — Так и быть, подбавлю ещё сахарку к сантиментам, что мы тут развели.
Лета поздно поняла, что сделала шаг к нему, слишком широкий для того, чтобы сохранить дистанцию для будничной беседы и не превратить её в нечто другое. Он остановил взгляд на её губах, а потом переместил его за плечо и пробормотал с едва различимым оттенком раздражения в голосе:
— Похоже, твой эльф тебя ждёт.
Лета резво обернулась. Позади них действительно стоял Лиам, недобро сощурившись и сложив руки на груди. Они даже не услышали, как он подошёл, и в этот миг Лета проклинала врождённую склонность эльфов к бесшумной походке. По взгляду Конора она поняла, что он был того же мнения.
— Не дай себя убить, — проговорила она. — В Леттхейме.
— Ты тоже, — отозвался Конор, кивнув на прощание, и развернулся, чтобы уйти.
Он выскользнул из галереи, а Лета с опустившейся в пятки душой осознала, что настала пора для куда более серьёзного разговора.
Лиам так и остался стоять у стены.
— Я думала, что ты уедешь назад в Грэтиэн, — сказала Лета первое, что пришло в голову.
— Мы с Логнаром нашли друг у друга много общего, — холодно отвечал Лиам. — К тому же я всё ещё должен помочь Марку.