Можжевеловый аромат его кожи, смешанный с вином, был так силён, что ей захотелось провалиться сквозь пол на нижние этажи. Она отвернулась, чтобы ненароком не угодить в плен его бесовских глаз — тёплого янтаря и ледяной морской глубины.
— Почему же ты отводишь взгляд, а? — он схватил её двумя пальцами за подбородок и повернул к себе. — Тебя тянет ко мне, не смей отрицать.
— Ладно, — бросила она, почти что с отвращением. — Только я скорее подохну, чем вернусь к тебе, Лиам.
— Само очарование, — промурлыкал тот, не отпуская её. — Тебе не нравится моё истинное лицо, так ведь? Хотелось бы по-старому? — хватка стала крепче, и Лета была близка к тому, чтобы встать на цыпочки, потому что пальцы эльфа потянули её за собой. — Это твоя вина, Айнелет. Ты слишком долго водила меня за нос.
Он резко выпустил её, так, что она отшатнулась, ощупывая свой подбородок. Место, где давили его пальцы, болело.
— Будем считать, — хрипнула она, — что этого разговора не было. Когда протрезвеешь, надеюсь, сгоришь со стыда.
Он дёрнулся, чтобы остановить её, но Лета постаралась быстро покинуть комнату. Самое время искать чердак или, на худой конец, какую-нибудь кладовку. Она ускорила шаг до бега, запетляв по узким коридорам, теряясь в собственных мыслях.
Не везло ей с мужчинами. Один пытался её прибить, в другом проснулась ревность. Она вспомнила встречу с гадалкой в Старолесье, и её разобрал нервный смех.
«Если это было предначертано мне заранее, — думала Лета, блуждая по ночной крепости, — я потерплю. Но я зла на тебя, судьбинушка. Очень зла».
1. Окуспатрум — прибор, созданный магами для общения на расстоянии. Выглядит как небольшой серо-белый шар. Для его работы используется особая алхимическая смесь.
Глава 27. Во тьме
Мы жертвуем. И не потому, что мы избранные. Мы жертвуем, ибо иначе нельзя. Как солдат, жертвующий жизнью на поле боя, ведь у него нет выбора. Мы же приносим в жертву самих себя, свою юность, свои силы и чувства ради стремления к высшей цели — чародейство.
Величие возможно только в том случае, если принесённая жертва так же велика.
«Концепции основ высшей магии»
Дита Иундор
Он успел позабыть, какой в горах воздух. Тягучий и насыщенный, с трудом усваиваемый лёгкими, но такой живой, такой... знакомый.
Конор прикончил медовуху до конца, ощутив, как занемел язык, и спрятал пустую флягу в сумку. Здесь, на самом краю леса, откуда Седые горы лежали на ладони, он наконец-то остался в одиночестве. Войско копошилось где-то в сотне метров от него, но даже с такого расстояния он прекрасно слышал их. От этого сводило зубы.
Путешествовать с бандой Логнара было куда приятнее, чем находиться в такой огромной толпе воинов, каждый из которых издавал столько шуму, что Конор не понимал, как на эти звуки ещё не сбежались все упыри в округе.
Он развалился на траве, прислонившись лопатками к стволу высокой ели, и задумчиво глядел на раскинувшийся вдали Сатур. Леттхейм был для него табу. А теперь он вернулся.
Проблеск зари окутал Седые горы красным светом, отразившимся на заснеженных вершинах, создавая удивительный контраст тёплых рыжих оттенков и синеватой белизны. Город у подножья казался игрушечным, хвастливо выставлял аккуратные каменные и деревянные дома, узкие башенки, вытянутые богатые усадьбы, чёрные строгие казармы.
Конор разглядел Зимний Чертог — замок ярлов, приросший к горному хребту и олицетворявший собой всё, чего смогли добиться в архитектуре северяне. Конечно, Императорский дворец в Фулгуре по сравнению с ним впечатлял намного больше, но он был построен скюрами. А замок Сатура основали ещё во времена верховного короля Недха Эйнара ан Ваггарда, известного как Эйнар Гнев Небес.
«И мы всё потеряли, — подумал Конор. — В наших жилах течёт кровь последнего короля, а мы опустились до того, чтобы бить друг другу морды. Отец и вовсе стал имперской шавкой».
Он перевёл взгляд вправо, где виднелся фьорд Гунвор, проделавший в Седых горах несколько тесную, но достаточную для прохода судов трещину, заполненную по берегам густой зелёной растительностью и в любое время суток окутанную серебристым туманом. Конор любил этот край. Выраставшие прямо из воды скалы с вечными снегами на вершинах, лазурно-синяя ледяная вода, рассекаемая драккарами, а рядом дикий лес с никогда не переводившимися оленьими стадами... Всё прочее меркло перед красотами фьорда. На какое-то мгновение Конору захотелось отделиться от войска и отправиться к нему, оказаться посреди его туманов... Почувствовать, как он заново узнаёт это место.