Всё потемнело. Что-то подхватило её и стало стремительно уносить из сознания, хлопая огромными чёрными крыльями. Она прошептала имя мага в последний раз, едва сдвинув во рту сухой непослушный язык. Логнар приобнял её, не давая упасть и не прерывая заклинания.
Лета собрала в кулак ткань его мантии, бездумно пялясь в темноту. Её зрение, обрамлённое по углам наползавшей краснотой, стремительно сгущавшейся к центру, всё же позволило увидеть неестественное шевеление теней.
— Сзади... — только и успела выдохнуть она перед тем, как их сшибло с ног какое-то существо.
Встретившись лицом с землёй шахты, Лета издала стон и попыталась встать, но конечности всё ещё не слушались её. Слух улавливал звуки борьбы, а помутневшее зрение — вспышки боевых заклинаний.
Ритуал не был закончен до конца, поэтому Лета начала возвращаться к своему телу, ощущать, что она снова владела руками и ногами, а также мечом, который был зажат в правой ладони. Она перевернулась набок, между вспышками различая Логнара и существо, отдалённо напоминавшее человека, только вот оно давно им не было. Его узкие тощие конечности были покрыты морщинистой тонкой кожей, туловище было вытянутым и бледным, а череп напоминал собачий.
— Это Искацин! — крикнул Логнар. — Одно из созданий Лэлеха... Помоги мне, Лета!
Девушка встала, ещё не контролируя полностью тело, но уже вздымая Анругвин. Маг плясал вокруг существа, швыряясь в него стрекотавшими синими молниями, но они отскакивали о него, будто бы чудовище было покрыто невидимым панцирем. Лета шагнула к ним, нацеливая клинок прямо в белое брюхо, но существо махнуло когтистой лапой, разорвав куртку на груди. Лета не устояла и повалилась назад, задев головой один из ящиков.
А потом всё стихло.
Она открыла глаза в полнейшей темноте. Ни Логнара, ни загадочного существа не было рядом, а вокруг царило мёртвое безмолвие. Используя меч как трость, Лета поднялась на ноги. В ушах звенело. Сделав несколько шагов, Лета почувствовала, что её понесло вперёд, и если бы не злосчастный ящик, послуживший опорой, она бы снова упала.
Придав своему телу более менее устойчивую позицию, она огляделась. Тьма шахты выдавливала глаза.
— Логнар! — крикнула она.
Эхо от её вопля навернуло круг по туннелю и вернулось к девушке, заставляя ощутить липкий от проступившего на коже пота страх.
«Так... Спокойно... Если это ад, то уж больно тихий...»
Участившийся пульс забил прямо в горле. Лета провела негнущейся рукой по лицу, понимая, что не чувствует пальца, на котором был Драупнир. Ей надо было выбираться отсюда. Но куда? В какую сторону?
— Логнар!
Крик отскочил от стены шахты и угас в тишине. Лета отделилась от ящика, ощутив, что вполне способна идти.
«Куда же? Куда?!»
— Лог...
Чья-то ладонь зажала её рот, а другая рука обхватила поперёк груди. Испуганный визг потонул ещё на стадии зарождения. Её потащили назад, до боли в костях прижимая к себе, и наконец она столкнулась спиной со стеной.
Ладонь убралась с её лица, и Лета почувствовала запах морской соли. Помутневшим взором она увидела, как Конор прижал палец к губам, одними глазами умоляя её слиться с тишиной шахты.
— Конор... — протянулся по туннелю знакомый шелестящий, как страницы старой книги, голос. — Конор...
«Стой тут», — одними губами проговорил Конор и оставил Лету дрожать в сплошной темноте.
— Вот и ты... Я долго ждал нашей встречи...
— Не могу сказать, что это взаимно, — ответил Конор.
Лета услышала звонкий переклик стали, как если бы по рельсам провели остриём меча.
— Не валяй дурака, Конор. Спрячь оружие. Пойдём со мной.
— Нет.
— Разве тебе не было весело со мной?
— Было. Пока ты не захотел расчленить меня, падаль ты остроухая.
— Не после того, как я узнал, что ты можешь обходиться без крови... — выдохнул Лэлех, находясь совсем близко. — Сколько?... Неделя? Месяц?
— Три года.
— Три года... Невероятно. Мой друг, у нас с тобой много работы.
— Пошёл-ка ты к чертям собачьим.
— Но сначала мы должны помешать полукровке и ритуалу. Где она?... Ты ведь знаешь, где она, не так ли?
Лета услышала стон стали, затем звуки борьбы. Короткая вспышка озарила противоположную стену, обитую досками. Девушка прижала к груди Анругвин и попыталась восстановить дыхание. Пульс бился уже где-то во рту. Истинное лицо страха разинуло беззубый рот над её головой, заставляя зажмуриться.
Когда все звуки стихли, оставляя лишь отголоски беготни по туннелю, превратившиеся в далёкие шорохи, Лета сползла по стене, ощущая, как лицо становится мокрым от слёз. Ей не было страшно от происходящего. Она пугалась своего состояния — анормальной темноты в глазах и ослабевшего тела, с трудом удерживавшего себя от потери сознания. Одни только инстинкты заставляли её как за спасительную соломинку цепляться за рукоять меча, но разве могла соломинка уберечь от бури?
Так она сидела в кромешной тьме, часы, минуты, или целые дни, переставая понимать, где была и кем она вообще являлась до этого. Только слух по-прежнему был острым, долгое время не улавливавший ничего, кроме мёртвого покоя, пока торопливые шаги не разорвали мозг своим появлением на куски.
Она не знала, в чьи руки повалилась, просто понимала, что страх её доконал. Он добрался до неё. Он пожрал её до такой степени, что единственным путём к спасению было свободное падение во мрак забвения.
И последнее, что она помнила — жгучая боль, обращённая в абсолют, в безымянном пальце левой руки. Там, где покоился Драупнир.
1. Амерлун — школа магии в Гальшраире.
2. Era'liver (с эльфcк. «оплакивающие») — эльфийская народность, вторая часть переселенцев со Скалистых островов. С тех пор, как era'liver обосновались в Перевале Лармэ, они вели долгую войну с людьми. В конце концов их город был разрушен, а те, кто выжил тогда, были загнаны в резервации Восточном Уделе и Светлицах Хармы.
Во время Тариоры era'liver подняли восстание и присоединились к илиарам. Они основали город Грэтиэн далеко за пределами княжеств.
После катастрофы на Тор Ассиндрэль к ним примкнули и другие — alcuri. Эльфийский народ вновь стал един.