— Вы уезжаете?
— Лиам, — Лета выдавила раздражённую улыбку. — Всё ещё думаешь, поить Кильрика вампирской кровью или нет?
— Честно говоря, я пришёл не за советом. Хочу попросить тебя об одолжении.
— Попросить, не приказать? — хмыкнула Лета. — Надо же...
— Не язви, — одёрнул её Марк, и девушка недовольно покосилась на него.
Эльф прошёл на середину спальни, опуская глаза в пол и растирая озябшие ладони.
— Я решил дать ему выбор, — сообщил Лиам. — И если он окажется не в пользу обращения, я должен буду расправиться с его несуразным потомством и найти нового короля.
— И? — выдала Лета, разведя руками.
— Ты — единственная, в ком осталась хоть капля королевской крови. Я бы хотел, чтобы отправилась со мной в Грэтиэн. Твоё слово будет иметь весомое значение.
— Я дочь Марилюр, а её никто особо не жаловал.
— Эльфы чтят потомков Илуара, какими бы они ни были. И ты... Они любят тебя и твою историю, — заявил Лиам и выдержал небольшую паузу перед тем, как продолжить: — Логнар готов отдать тебе награду. Всё честно, как я и обещал. Но просьбу, которую я только что озвучил, я оценю так, как вы пожелаете. Хоть золотом, хоть чем-нибудь другим.
Лета встретила красноречивый взгляд Марка и кивнула, коротко вздохнув.
— Если мы поможем эльфам, они помогут нам? — поинтересовался Марк, решив начать издалека.
— О чём ты, керник?
— Ты слышал, что происходит сейчас в княжествах?
— Церковь взбесилась, — пожал плечами Лиам. — И её главный поводырь.
— Братство проникло в Сапфировый Оплот, — опередив Марка, произнесла Лета. — Есть риск, что они не остановятся на магах и перекинут свою злобу на других. На Стражей Маарну. На Грэтиэн.
Лиам молчал недолго, перебегая взглядом с одного на другую, щуря один глаз. Тот, что был синего цвета.
— Хорошо, — отвечал наконец он. — Если возникнет необходимость, я постараюсь помочь Стражам.
— Но сначала, эльф, мы спасём кое-кого, — проговорил Марк.
— Кого? Твою бывшую женщину? — лениво бросил Лиам. — Тогда в путь.
Глава 34. Мёртв. Но всё ещё дышит
Дни тянулись мучительно, охваченные страхом и сомнениями. Они превратились в скрипучую неспешную карусель, которой никогда не разогнаться до былой скорости, страшную, обшарпанную, олицетворявшую захолустье, в котором очутилась Иветта. Да, эти дни были схожи с окружавшей чародейку местностью — заброшенная, пустая и грязная, заполненная лишь завываниями зимнего ветра да одиноким лаем старой собаки.
Первую неделю она провела в постели, залечивая раны. На вторую она вышла из хаты знахарки, обводя взглядом пустырь, заросший влажной после растаявшего снега жёлтой травой. Знахарка говорила, что снегопада в Раздолье не было несколько десятилетий. Не иначе как кара Четвёрки обрушилась на их головы, сначала снегом, а вскоре и бурей.
Когда небо выбросило на мёрзлую землю град, Иветта подумала, что погода наказывала лично её. За страх, сковавший разум девушки мерзкими лапами, за нерешительность и колебания, от которых она, как ни старалась, не могла избавиться. Раз за разом прокручивая в голове последние слова Радигоста и Диты, она понимала, что надолго здесь застряла.
Исполнить их поручение? Сейчас? Когда за границу было ни шагу ступить без того, чтобы не нарваться на патруль Братьев Зари.
Когда страх был не только внутри девушки, но и снаружи побитой степными ветрами хаты, ощущался в воздухе предвестником гибели.
Когда казалось, что среди ночи в дряхлое дерево двери постучатся призраки из Тиссофа и призовут чародейку к ответу.
Пожилая знахарка, бывшая должницей Диты, говорила мало. Она поила Иветту лечебными настойками, зашивала раны, омывала её неспособное долгое время двигаться тело, подкладывала в постель грелку каждый вечер. Но никогда не говорила, что связывало её с госпожой Иундор, упомянув лишь о долге, который она вернёт помощью Иветте.
Окрепнув, чародейка стала помогать знахарке по хозяйству, ухаживая за единственной тощей козой и скудным огородом, в котором не росло ничего, кроме лечебных трав. Изредка приходили люди, искавшие избавления от недугов, от кашля до переломов. В округе старушка была известна как знахарка, способная исцелить от любой болезни травяными зельями и таинственным шёпотом, мало похожим на формулы заклинаний.