— Что ты здесь делаешь?! — воскликнула Иветта.
— Что я здесь делаю? — повторил он, поднимая брови. — Разве ты не знаешь? Мы с Летой решили отомстить Миловану
— За что?
Марк покачал головой:
— Ты ни черта не знаешь, но ладно... Об этом потом. Ты в порядке?
— Да, кажется.
Марк взглянул на ее лицо, странно бледное, с черными кругами под глазами.
«Нет, ни хрена. Она не в порядке».
Он взял девушку за руку и увел за одну из палаток, подальше от чужих глаз и ушей. Но их все равно никто не замечал. Где-то совсем рядом кричал солдат со сломанными ногами. Отчетливо слышались указания, которые раздавали старшие маги младшим. Марк боялся, что услышит среди этого гомона голос Диты.
— Не стоило тебе отправляться сюда, — сказал он Иветте. — Это было слишком опасно.
— Нет. Мы обстреливали Орден издалека. С безопасного расстояния. Но так оно было поначалу... — голос ее сорвался.
— А потом?
— Я жива. Все хорошо.
— Ив...
— Не называй меня так! — вдруг ощетинилась девушка. — И вообще... Почему ты уехал и не простился со мной?
— Дита запретила мне к тебе приближаться.
— Что?
Марк терпеливо вздохнул.
«Что? Как? Где? Она еще больше потерянная, чем я... Что за день сегодня...»
— Дита встречалась с тобой? — спросила чародейка, взглянув на него. — Что она тебе сказала?
Марк поднял руку и ласково погладил ее щеку.
— Она хочет для тебя лучшего, — ответил он. — Она сказала мне то, что я и сам должен был додумать. Но...
Его ладонь замерла на ее лице. Он медленно придвинул большой палец к ее губам и вздохнул.
— Несмотря на все, что происходило в последнее время, каждую ночь, засыпая, я думал только о тебе, — выдал Марк.
Его палец прочертил линию на ее нижней губе.
— Я не хотел прогонять тебя тогда. Я просто делал то, что должен был. Чтобы уберечь тебя.
— От себя? — шепнула Иветта.
Марк кивнул и убрал руку. Она мгновенно перехватила его ладонь, беря обоими ручками. Он посмотрел в ее темные глаза, а в следующий момент почувствовал ее губы на своих.
«От меня, наверное, кровью несет, и все такое...», — последняя трезвая мысль пролетела в его голове, прежде чем он обрубил все связи с реальностью.
Марк прижал к себе стройное тело чародейки, так резко, что она испуганно выдохнула. Он почувствовал эту дрожь, ослабил свои объятия, но лишь слегка. То, что сладко ныло внутри него, желая получить недосягаемое, сорвалось и захватило его разум. Он сомкнул руки на ее талии, слушая ее прерывистое дыхание и ощущая движения ее горячего языка во рту. Она льнула к нему всем существом, ее руки ложились на его плечи, шею, грудь... Он, будто получивший разрешение, начинал вести себя смелее, опуская ладони на поясницу, а затем еще ниже.
Увлеченные друг другом, они не заметили наблюдателя, ворвавшегося в их укрытие за палаткой.
— Ты начинаешь действовать мне на нервы, керник.
Марк выпустил Иветту, которая сразу отошла от него на максимальное расстояние.
Дита стояла перед ними, скрестив руки на груди и полыхая яростью в изумрудных глазах. Если сражение и сказалось на ней, то это было мало заметно, лишь по пятнам грязи и крови на ее мантии. Копна прекрасных золотых волос по-прежнему выглядела великолепно, а лицо — такая же суровая маска, какую она нацепляла каждый раз, видя Марка.
— Я предупреждала тебя, неживодник. Предупреждала и тебя, Иветта, — бросила она. — Я провела беседы с вами обоими. А результат? Тебя принесло аж на Скалистые острова, а ты позволяешь ему делать с тобой такие вещи!
— А что плохого в поцелуе? — нагло спросил Марк.
— В самом поцелуе ничего. Но много плохого в том, кто упорно не слышит ни мои слова, ни мои угрозы.
— Честно говоря, я тут мимо пробегал, — парень повел плечами. — Постойте-ка... Вы ведь сами посылали меня сюда, разве вы забыли?
— Я слышу осуждение в твоем голосе. Можешь засунуть себе его обратно в глотку.
— Да пожалуйста. Ладно, приятно было с вами повидаться, госпожа Иундор. Мне пора.
— Ты куда-то собрался?
Медальон Диты затрясся, окружившись голубым свечением.
— Мы с вами не враги, — произнес Марк уже без всякого веселья, наблюдая за тем, как пальцы чародейки смыкаются вокруг талисмана.
— Тот, кто пытается совратить мою воспитанницу, — мой враг.
— Да никого я не собираюсь совращать, помилуйте. У вас же нет какого-нибудь целибата, что вы так переживаете?
Спор прервал зазвучавший неподалеку крик.
— Это Морн, — пробормотала Иветта. — Наверное, с его ожогами так и не справились.
— Бедняга сильно страдает. Надо пойти к нему, — вздохнула Дита и отпустила кулон. — Ну что ж, керник. Повременим с этим разговором. Пока что.